Н. Римский-Корсаков. Золотой петушок | 100 опер. Оперная музыка
Небылица в лицах, опера в трех актах (с введением и заключением)
Либретто В. И. Бельского по сказке А. С. Пушкина
Музыка Н. Римского-Корсакова
Действующие лица:
| Царь Додон | бас |
| Царевич Гвидон | тенор |
| Царевич Афрон | баритон |
| Воевода Полкан | бас |
| Ключница Амелфа | контральто |
| Звездочет | тенор-альтино |
| Шемаханская царица | сопрано |
| Золотой петушок | сопрано |
| Действие происходит в Тридесятом царстве. |
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ
В октябре 1906 года в записных книжках Н. А. Римского-Корсакова появились первые музыкальные эскизы к опере «Золотой петушок». Тогда же он сообщил о своем замысле другу — либреттисту В. И. Бельскому (1866—1946). Работа велась очень интенсивно (ненадолго прервалась из-за поездки в Париж). Партитура была закончена в августе 1907 года.
«Золотой петушок» — последняя, пятнадцатая опера Римского-Корсакова, созданная им за год до смерти. Интерес к сказочным сюжетам сопутствовал композитору на всем его творческом пути. Однако в последние годы он все более насыщал их современным звучанием, все последовательнее обличал монархическую власть.
Уже в «Салтане» показан вздорный, смешной и неумный царь. Позже «Кащей Бессмертный» приобретает зловещую окраску, становится символом той мрачной силы, которая губит все живое, устремленное к свободе — недаром в 1905 году исполнение этой оперы вылилось в политическую демонстрацию.
И, наконец, «Золотой петушок» прозвучал как откровенная сатира на русское самодержавие. Композитор не скрывал такого замысла. В письме к своему ученику, М. О. Штейнбергу, он писал: «Царя Додона хочу осрамить окончательно».
А эпиграфом к опере избрал слова из своей «Майской ночи»: «Славная песня, сват! Жаль только, что Голову в ней поминают не совсем благопристойными словами».
В основу оперы положена одноименная стихотворная сказка Пушкина (1834). По указанию композитора либреттист смело развил ее политические мотивы, придал современную направленность и тем самым усилил сатирическое звучание произведения. Воспользовавшись пушкинским текстом, Бельский дополнил его большими сценами, рельефно обрисовал действующих лиц оперы.
Так, например, он ввел новый персонаж — ключницу Амелфу, которая занята домашними делами царя, тогда как Полкан — его сторожевой пес — делами государственными. Кстати, имени Полкана нет у Пушкина — он называется Воеводой, и речь его ограничивается произнесением только нескольких фраз. И сыновья Додона — Гвидон и Афрон — лишь упомянуты поэтом.
Все эти добавления сделаны Бельским талантливо, в духе Пушкина. Свободно развит в опере и образ Шемаханской царицы или, иначе говоря, дополнено все содержание второго акта. Это — сложный фантастический образ. Жестокость царицы — не просто черта ее характера.
Авторы оперы стремились не только к тому, чтобы показать соблазны чувственной красоты: самодержавная власть еще сильнее посрамляется при участии царицы. Более того — она с помощью Звездочета карает смертью Додона.
Опера получилась по-настоящему современной: в ней говорится о том, как прогнила царская власть, творящая преступления, нарушающая свои обещания, раздираемая внутренними противоречиями. Эти политические намеки не прошли мимо цензуры. Для тяжело больного композитора начались мытарства, вероятно ускорившие его кончину.
Но на все требования сделать купюры, искажающие идейное содержание оперы, Римский-Корсаков отвечал отказом. «Итак, — с горечью писал он, — «Петушок» в России пойти не может. Изменять что-либо я не намерен». Борьба с цензурой продолжалась, запрет на оперу наложил даже сам московский генерал-губернатор. И тем не менее, уже после смерти композитора, премьера «Петушка» состоялась.
14 сентября 1909 года в Москве, в театре С. И. Зимина опера была тепло встречена публикой.
СЮЖЕТ
На сцене — загадочный старец в причудливом одеянии, Это Звездочет. Он предупреждает зрителей: «Здесь пред вами старой сказки оживут смешные маски. Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок».
…Тревожно в царстве Додона; нет ему покоя от внешнего врага. Снова и снова созывает он заседание думы. Восседая на троне среди степенных бояр, Додон обращается за помощью к царевичам-сыновьям — Гвидону, Афрону; рядом с ним — грубый, но не лишенный здравого смысла, воевода Полкан — правая рука царя.
Устал Додон от ратных дел, кто же даст ему мудрый совет? Самоуверенно выступает Гвидон. Он всю ночь думал о делах государства и вот что решил: «Уберем же рать с границы и поставим вкруг столицы». Ничего, что враг разорит всю страну — главное, чтобы царь Додон и его приближенные могли спокойно жить. Все в восторге, славят ум Гвидона. Недоволен лишь Полкан.
Его беспокоит близость вражеской рати: а что если ей вздумается обстрелять город и дать залп по царскому терему? Тогда с советом выступает младший, любимый сын Додона — Афрон. Распустить надо доблестное войско, а за месяц перед нападением соседа собрать его вновь и принять бой. Все в восторге, славят ум Афрона. И опять Полкан нарушает общее славословие.
А как быть, если враг не предупредит за месяц, что он идет с войной? Бояре возмущены и готовы заподозрить Полкана в измене. Уже хотят бить и вязать воеводу, но царь останавливает бояр, спрашивая их совета. Однако они не имеют своего мнения. «Дурачье», — ругает бояр Додон. «Точно так», — соглашаются они.
Есть еще один путь — гаданье на бобах или на квасной гуще. Спор бояр прерывает появившийся старец Звездочет. Непривычен его наряд — белая высокая шапка, одежда расшита золотыми звездами. Волшебник надумал подарить Додону Золотого петушка.
Если в стране будет спокойно, Петушок возвестит: «Ки-ри-ку-ку! Царствуй, лежа на боку!» А в случае вражеского нападения он прокричит: «Ки-ри-ку-ку! Берегись, будь начеку!» Счастье Додона безмерно. Он торжественно обещает Звездочету выполнить его первую волю как свою. Теперь, когда править государством можно при помощи Петушка, Додон спокоен.
Весеннее солнышко располагает ко сну. «Батюшка, да хочешь в спальню всю столицу превратим», — говорит царю его ключница Амелфа. Она убаюкивает Додона, а следом за ним засыпает и стража, и сама Амелфа. Царю снится вещий сон: его манит чудная красавица. Вдруг сонный покой нарушает тревожный крик Петушка: «Ки-ри-ку-ку! Берегись, будь начеку!» Народ в страхе.
Прибежавший Полкан будит Додона. Царь сзывает сыновей на ратный подвиг. Нехотя отправляются царевичи воевать. Снова покой воцаряется в столице. Мирно звучит петушиный клич. Опять засыпает Додон. Но недолго длится сладкий сон. Новый тревожный крик Петушка рождает еще большее смятение. Теперь в поход надо идти самому царю.
Не под силу воевать старому Додону: «Латы стали тесноваты, а заветный меч стал тяжел для царских плеч». К концу подходят сборы царя: «Конь-то смирен?» — спрашивает Додон. «Как корова», — успокаивают его. «Нам и надобно такого». Народ славит царя и советует ему: «Ты себя-то соблюди, стой все время позади».
Ночь. Мрачное ущелье. Сюда с опаской спускается Додоново войско. Стая хищных птиц вьется над трупами убитых царевичей. Додон оплакивает детей, вонзивших мечи друг в друга. Полкан призывает отомстить за жестокое убийство. Но кому? Наступает рассвет. Вырисовываются очертания роскошного шатра. Вот где укрылся враг. Пушкари, дрожа от страха, по приказу Полкана наводят пушки на шатер.
Медленно распахиваются его створки. И «доблестная» рать пускается в бегство. Только Додон и Полкан замерли в ожидании. Из шатра выходит чудная красавица, та самая, что приснилась царю. Она называет себя Шемаханской царицей и объявляет, что собирается завоевать город Додона. Царица «одной красотой всех склоняет пред собой». Обольщает восточная красавица и Додона.
Рабыни подносят ему чашу с вином, а она поет прекрасные песни и танцует. Додон на все готов для царицы. Чтоб развеять ее грусть, он, повязав голову платочком, пускается в шутовской пляс и, наконец, предлагает ей выйти за него замуж и ехать домой. «Что ж там делать нам с тобой?» — издевательски спрашивает красавица. «Как что делать? Сласти кушать, отдыхать да сказки слушать».
Додон с невестой возвращается в столицу.
С нетерпением и страхом ожидает народ возвращения царя. Почему молчит Петушок? Что случилось? Народ молит Амелфу рассказать правду. Ключница выдумывает сказки о подвигах Додона и сообщает, что царь едет не один, а с девицей, которая станет царицей, Гвидон же и Афрон погибли злою смертью.
В заключение, чтобы поддержать страх перед царем, Амелфа добавляет: «Будет баня и про вас». Люди соглашаются: «Ваши мы. Душа и тело». Приближается торжественное шествие царя Додона и Шемаханской царицы. Причудлива свита невесты. Кого только нет здесь: и великаны, и карлики, и одноглазые страшные циклопы, и рабыни, и арапчата.
Заключает шествие карета царя и царицы,» которых радостно приветствует раболепный народ. Но веселье нарушает неожиданно появившийся Звездочет. Он решительно пробирается к золотой колеснице и напоминает Додону о его царском слове. Ведь обещал Додон за редкий подарок — Золотого петушка — исполнить все, что пожелает Звездочет. И вот время приспело.
Волшебник, не сводя взора с красавицы, просит отдать ему Шемаханскую царицу. Та же зло хохочет. Додон пытается отговорить старика, все напрасно: Звездочет надумал жениться. Додон готов уже отдать ему полцарства. Но не нужна Додонова страна Звездочету, только девицу требует он. Тогда в ярости царь ударяет жезлом по лбу Звездочета и убивает его.
Солнце спряталось за тучи, загремел гром. Вся столица содрогнулась, только Шемаханской царице все нипочем — смеется она. А Додон в страхе: как бы не было беды, ведь убийство свершилось перед самой свадьбой. И точно: Петушок покружился над Додоном и клюнул его; тот упал замертво.
Раздались страшные раскаты грома, небо заволокло тучами, наступила полная тьма. Как только снова просветлело, обнаружилось исчезновение Петушка и царицы. Народ тоскливо оплакивает Додона.
Появившийся Звездочет объявляет зрителям: кровавая развязка не должна их волновать. Только он да царица «были здесь живые лица, остальные — бред, мечта, призрак бледный, пустота».
МУЗЫКА
«Золотой петушок» являет собой редкий в мировой классике пример сатирической оперы. В соответствии со своим замыслом композитор показал здесь два мира. Остро шаржированно охарактеризованы царь и его свита.
Пародией на героику звучат высказывания Додона, лающей речью охарактеризован воевода Полкан, причетом — ключница Амелфа. В противовес им образы и загадочного мудреца Звездочета и жестоко-обольстительной Шемаханской царицы окутаны фантастикой.
Вместе с тем музыкальный язык оперы глубоко национален: в нем отражены самобытные особенности русской песенности и бытовых жанров.
Краткое оркестровое вступление открывается задорным кличем Петушка. Призывная музыка сменяется восточной мелодией, прихотливо изысканной, исполненной любовного томления. А прозрачный звон колокольчиков уведомляет о выходе Звездочета.
В первом акте обрисовано Додоново царство: торжественный глуповато-примитивный марш становится его характеристикой. Переломный момент ознаменован появлением Звездочета. Восточный рисунок мелодии сближает его с Шемаханской царицей — фантастические образы будто связаны невидимыми нитями.
Петушок наделен двумя кличами — спокойным, возвещающим о благополучии в стране Додона, и тревожным, предупреждающим о грозящей опасности. Народного склада напевы свойственны ключнице Амелфе.
Сон Додона основан на плавном баюкающем повторении, «спокойного» призыва Петушка: «Ки-ри-ку-ку! Царствуй, лежа на боку!» Восточные мотивы вносят новый момент — царю приснилась Шемаханская царица. На развитии «тревожного» клича Петушка строится сцена смятения и страха.
После ухода царевичей на войну вновь возвращается мирный напев Петушка, и в музыке сна еще рельефнее вырисовывается обольстительный облик восточной красавицы. Новый тревожный клич Петушка предваряет сцену военных сборов самого Додона. Все завершает марш.
Музыка второго акта рисует зловещую картину ущелья, где лежат убитые сыновья Додона. Изменился и облик марша — ранее ухарский, победный, он звучит теперь неуверенно, робко. При оплакивании сыновей вновь воскрешаются комически-скорбные, причитающие интонации. Напевы Шемаханской царицы предвосхищают ее появление.
Ария «Ответь мне, зоркое светило» — характеристика томной восточной красавицы; ее прозрачная, светлая музыка относится к лучшим страницам оперы. Чарующий облик царицы раскрывается во второй арии: «Сброшу чопорные ткани». В ответ Додон запевает свою любовную песнь «Буду век тебя любить, постараюсь не забыть» (на мотив «Чижика»).
Он голосит ее во всю мочь, что производит очень комичное впечатление. Контрастом служит ария воспоминаний царицы «Как доедешь до Востока, там и есть моя страна», мелодии которой завораживают чудесной, словно парящей красотой. Новый обличительный эпизод, по сатирическому блеску не знающий себе равных в русской оперной классике, это пляс Додона.
Акт заключается славлением жениха, радостными кличами воинства.
Таинственно-настороженная музыка оркестрового вступления к третьему акту прерывается грозным кличем Петушка. В мольбе народа далее разрабатывается петушиный призыв.
Широко развито в оркестре шествие царя Додона и Шемаханской царицы; оно становится центром акта; гремит разудалый марш Додона, тогда как прихотливые восточные напевы характеризуют необычную свиту царицы; под конец объединяются лейтмотивы Додона и царицы в одновременном звучании.
И как в первом акте, — переломный момент наступает с появлением Звездочета. В его арии «Подари ты мне девицу, Шемаханскую царицу» снова возникает фантастический колорит. Когда же совершается убийство Звездочета, повторяется зловещая музыка оркестрового вступления.
Предрекая кровавую развязку, злобно кричит Петушок: «Ки-ри-ку-ку! В темя клюну старику». После расправы над Додоном следует краткий оркестровый эпизод, живописующий разбушевавшуюся грозу. Заключительный хор народа — плач забитых людей; в его мелодии своеобразно преломлен Додонов марш.
Заключение, характеризующее Звездочета, вместе с прологом обрамляет оперу. Последний раз слышится клич Петушка, которому противостоит лейтмотив царя Додона.
Источник: http://100oper.ru/zolotoj-petushok.html
В «геликоне» — премьера оперы римского-корсакова «золотой петушок»
27.06.2018 | 10:15
Премьера в «Геликоне». Сатирическую оперу Римского-Корсакова «Золотой петушок» Дмитрий Бертман поставил два года назад в Дюссельдорфе. Теперь перенёс постановку на сцену родного театра. Результат увидела Лидия Алёшина.
Для Дмитрия Бертмана это второе обращение к «Золотому петушку» Римского-Корсакова. Первая его постановка в Геликоне была в 1999 году. Нынешнюю версию сделал для двух театров — Немецкой оперы на Рейне в Дюссельдорфе и «Геликона», который теперь принимает эстафету.
«Декорации и костюмы — то, что сделано в Германии — немножко здесь адаптированы для сцены. Потому что наша сцена намного модерновее той сцены, которая была сделана в Германии», — рассказывает генеральный директор и художественный руководитель театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман.
На премьеру приехал Кристоф Майер, директор Немецкой оперы на Рейне, где «Золотой петушок» вместо запланированного одного шел два сезона подряд. Для театра в Дюссельдорфе это был новый опыт — никогда прежде там не ставили эту оперу Римского-Корсакова.
«У нас в репертуаре 42 спектакля и «Золотой петушок» в постановке Бертмана пользовался большим успехом. Я приехал в Россию, чтобы сравнить — как это было у нас и как получилось здесь. Для солистов «Геликона» язык, на котором написано либретто, родной и солисты особенно чувствуют эту музыку», — говорит генеральный директор Немецкой оперы на Рейне в Дюссельдорфе и Дуйсбурге Кристоф Майер.
Алексея Тихомирова исполнить партию Додона приглашали в разные театры — в Брюсселе, Мадриде, и вот теперь новый опыт в спектакле Бертмана.
«Наша постановка – разноплановая, сложнее чем за рубежом, на 4 порядка выше актерская задача. Нужно успеть и спеть, и сплясать, и станцевать для зрителей», — делится солист театра «Геликон-опера» Алексей Тихомиров.
Воевода Полкан — эту партию Дмитрий Скориков исполнял в Большом театре. Кстати, в этом же кителе. В постановке Бертмана добавил герою красок. Чтобы воплотить роль персонажа подшофе обратился к примерам из жизни.
«Срабатывает наблюдательность. Интересно посмотреть для себя внешние акценты, общее поведение подвыпивших», — объясняет солист театра «Геликон-опера» Дмитрий Скориков.
«Золотой петушок» в постановке Бермана и поет, и кукарекает по-настоящему. В Дюссельдорфе разместить на сцене клетку с живой птицей не разрешили. В Москве замысел воплощен — на одну из главных ролей пригласили обитателя зоопарка.
«Всегда есть момент импровизации. На прогоне он закукарекал. Слушал-слушал и закукарекал», — делится солистка театра «Геликон-опера» Лидия Светозарова.
«Золотой петушок» — последняя опера Римского — Корсакова, небылица, где время действия — мифическое, место действия — Тридевятое царство. Она всегда современна и актуальна.
«Она вечно социальная, она не рассказывает про какое-то особое время, но она рассказывает про нашу ментальность. Высмеивает какие-то вещи, с которыми мы постоянно соприкасаемся. Посмотреть эту оперу зрителям, мне кажется, очень важно. Чтоб посмотреть на себя с иронией и попробовать что-то исправить», — резюмирует Дмитрий Бертман.
Многие спектакли «Геликона» — долгожители, в репертуаре по 20 лет. Дмитрий Бертман не исключает, что в их числе будет и его «Золотой петушок».
Источник: http://tvkultura.ru/article/show/article_id/265425/
Римский-Корсаков
ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК — небылица в лицах Н. Римского-Корсакова в 3 д. с прологом и эпилогом, либретто В. Бельского по «Сказке о золотом петушке» А. Пушкина. Премьеры первых постановок: Москва, Опера Зимина, 24 сентября 1909 г., под управлением Э. Купера; Большой театр, 6 ноября 1909 г., под управлением В. Сука (А. Нежданова — Шемаханская царица).
«Золотой петушок» — последняя опера Римского-Корсакова и одно из высших его достижений. В цикле сказок, начатом «Снегурочкой», это произведение ближе всего к «Сказке о царе Салтане» и «Кащею бессмертному». Но сатирические мотивы получают здесь еще более яркое воплощение, «небылица в лицах» становится обличением деспотизма.
Додон, в отличие от Салтана,— жестокий, глупый, сластолюбивый и в то же время бессильный тиран. Он поработил своих подданных и довел их до полного отупения. Под его властью нет народа, а только обыватели, достойные своего владыки. Для характеристики Додонова царства Римский-Корсаков не жалеет красок. Но сатира не исчерпывает содержания оперы.
Образам Додона, мамки Амелфы, воеводы Полкана, царевичей Афрона и Гвидона противостоят фигуры Звездочета и Шемаханской царицы. Действенная функция их довольно сложна. Царицу чаще всего считают олицетворением красоты, поэзии, искусства, для чего ее партия, насыщенная ориентальными оборотами, дает основания.
И все же такая трактовка не раскрывает этот образ полностью.
Менее всего занимало композитора противопоставление красоты уродству: в образе царицы заключено не только очарование красоты, но и бездушие по отношению к людям, страх перед Звездочетом, олицетворяющим мудрость.
Дочь Востока связана с чародеем тайными узами — об этом говорит музыка. Звездочет хочет овладеть ею, и для него Додон лишь орудие достижения этой цели. Однако царица хитрее, изобретательнее и мудрого Звездочета, и тупого Додона. Она исчезает во тьме, ускользая от обоих соперников.
Таинственность, недосказанность составляют основное ее свойство.
Смерть Додона повергает обитателей царства в смятение. Безысходность господствует, холопские стенания толпы гротескно преувеличенны. В эпилоге Звездочет иронически утешает публику, указывая на нереальность, призрачность Додонова царства, однако условность представления немедленно разрушает крик Золотого петушка — сказка обрывается на тревожной ноте.
Последняя опера Римского-Корсакова лишена положительных героев. В ней запечатлены горестные раздумья композитора о судьбе России в эпоху после революции 1905 г.
По богатству красок, яркости звуковой палитры, мудрой изобретательности, гармонической уравновешенности всех элементов это произведение удивительное. Но оно не сразу нашло доступ на сцену. Вмешательство цензуры, мытарства, связанные с этим, обострили болезнь Римского-Корсакова и ускорили его кончину.
Впервые «Золотой петушок» был исполнен, с урезанным либретто, уже после смерти композитора. Эта самая сложная из всех его опер раскрылась в первых постановках не во всей полноте и богатстве.
Образу Звездочета придавались мистико-символистские черты, подчеркивалась карикатурность Додона и эстетизировалась Шемаханская царица. Буффонада и гротеск, смакование грубости в изображении Додона снижали остроту сатиры. В некоторых спектаклях сатирическое начало вообще отсутствовало. Так, в 1914 г.
в Париже (а затем в Лондоне) во время одного из «Русских сезонов» С. Дягилева опера была представлена в виде утонченного зрелища — балета, сопровождаемого пением неподвижных артистов. Этот эстетский спектакль вызвал протесты в России, в частности со стороны семьи композитора.
Советский театр стремился освободить оперу от мистики и эстетизации, подчеркивая сатирическую сторону. Долго и упорно над «Золотым петушком» работали В. Лосский, Н. Смолич. Наиболее значительные спектакли: Петроград, Театр оперы и балета (1919, под управлением Г.
Фительберга); там же, Театр комической оперы (1923, под управлением С. Самосуда); Москва, Большой театр (1932, под управлением Н. Голованова), Саратов (1948), Ленинград, Малый театр опе¬ры и балета (1966). Опера снискала популярность за рубежом: Нью-Йорк (1918, под управлением П.
Монтё), Берлин (1923, под управлением Л. Блеха), Франкфурт-на-Майне (1925), Буэнос-Айрес (1926), Вроцлав (1950), Лондон и Сан-Франциско (1954) и др. Актер и режиссер театра Кабуки Э.
Ичикава представил в парижском театре «Шатле» оригинальную интерпретацию оперы, впоследствии перенесенную на сцену Мариинского театра в Петербурге (премьера — 16 августа 2003 г.).
Абрам Гозенпуд
НЕБЫЛИЦА В ЛИЦАХ
15 октября 1906 года Николай Андреевич Римский-Корсаков начертал в своей записной книжке короткую мелодическую фразу, ставшую зачином задуманной им новой оперы.
То был клич Золотого петушка: «Кири-ку-ку! Царствуй, лежа на боку!» С этого музыкального наброска начнет композитор сочинение своей последней оперы. Клич Петушка не один раз прозвучит внутри композиции, откроет и замкнет действие.
Опера «Золотой петушок», как ни одно из других произведений Римского-Корсакова, отмечена печатью времени, несет в себе отголосок общественных перемен и потрясений, которые глубоко волновали композитора.
Римский-Корсаков и Бельский определили жанр «Золотого петушка» как «небылицу в лицах» — по контрасту с «былью-колядкой» (опера «Ночь перед Рождеством») и «оперой-былиной» («Садко»). У Пушкина небылица — это сказка, выдумка, то, что противостоит реальности, ведь людская молва «быль и небыль разглашала».
Опера Римского-Корсакова, как и все предыдущие сочинения композитора, примечательна глубинной связью с русским фольклором, в первую очередь с такими его разновидностями, как «скоморошины», «старины», песни, сказки, побасенки шуточного содержания, рассказывающие о невероятных, намеренно алогичных событиях, переворачивающих привычные представления о жизни с ног на голову.
Напомним, что цель свою композитор определил четко: «Додона осрамить окончательно» — и стрела его музыкальной сатиры ударила сверхметко. Представленное в опере «Додоново царство» (сиречь самодержавие) фантастичнее самой нелепой выдумки. Поистине — «небылица в лицах»!
Музыка «Золотого петушка» буквально ошеломила современников. В ней многое узнавалось из прежнего творчества композитора — и вместе с тем все поражало новизной. В своей последней опере Римский-Корсаков открыл новые горизонты в музыке, заглянул далеко вперед, в XX век.
Исследователи не переставали изумляться: «Как мог композитор на обрыве своего жизненного пути, страдая неизлечимой болезнью, создать огненно-жгучую сказку, чеканную по форме, наполненную дивной, одурманивающей прелестью звукокраски и при всем том эмоционально напряженную до крайней степени сдержанности и лаконизма выражения? «Золотой петушок» — ослепительная мозаика драгоценных звукосочетаний…. В этой звукосказке все мудро: и принципы мастерства, и приемы выражения, и конструктивная логика, и магия убедительности, исходящая от творческой изобретательности, и лукавое сплетение драматических элементов, создающих зловеще прекрасное театральное действо» (Асафьев Б. Об опере. – Л.: Музыка, 1976. – с. 198-199). И еще: от этой «изумительной партитуры… лежит прямой путь к красочным партитурам Стравинского.
А. Лесников, Е. Тихомирова
(Из книги «Служение муз… Пушкин и Большой театр», 1999 год)
Примечания:
Из воспоминаний Сергея Ивановича Зимина: «В четверг 24 сентября состоялся спектакль в память Н. А. Римского-Корсакова, в 1-й раз в России шла его опера, которую при жизни ему не удалось увидеть на сцене – это была опера «Золотой петушок». С этой оперой цензура расправилась по-своему: разжаловала царя в полковники и т.д.
и во многих местах изменила текст до неузнаваемости. К нам эта опера попала лишь потому, что Большой театр, обещавший Надежде Николаевне, супруге Николая Андреевича, поставить эту оперу, все время откладывал ее постановку, а мя тем временем согласились с Надеждой Николаевной, и она пошла нам навстречу, и мы приготовили эту оперу.
После нашей постановки, значительно позднее она появилась и в Большом театре, но была уже нами значительно использована. В опере участвовали: Добровольская, Ростовцева, Клопотовская, Сперанский, Запорожец, Пикок, Эрнст, Диков, дирижировал Эмиль Купер, эскизы, декорации и костюмы И. Я. Билибина, сбор был 3371 р. 41 к.
» (Из книги «История Оперы Зимина». Сост. В. Пронин. – М., 2005)
Хроника постановок «Золотого петушка» в московском Большом театре:
Первое исполнение 16 ноября 1909 г. Додон – В. Осипов (затем – Г. Пирогов), Гвидон – С. Гарденин (затем – С. Барсуков), Афрон – Н. Чистяков (затем – Н. Горчаков, С. Мигай), Полкан – Х. Толкачев (затем – С. Трезвинский), Амелфа – С. Синицына, Звездочет – А. Боначич (затем – А. Успенский, Ф.
Эрнст), Шемаханская царица – А. Нежданова (затем – А. Добровольская), дирижёр – В. Сук, режиссер – В. Шкафер. Спектакль прошел 31 раз. Последнее представление состоялось 27 февраля 1914 г. 30 августа 1917 г. спектакль был возобновлен, прошел 26 раз, последнее представление – 21 апреля 1921 г.
Премьера 9 сентября 1924 г. Додон – В. Осипов (затем – П. Тихонов), Гвидон – В. Нардов, Афрон – И. Бурлак, Полкан – Х. Толкачев, Амелфа – В. Макарова (затем – Н. Правдина), Звездочет – С. Юдин (затем – В. Пикок), Шемаханская царица – В. Барсова, дирижер – В.
Небольсин, режиссер – В. Лосский. Спектакль прошел 9 раз. Последнее представление – 16 апреля 1925 г. Премьера 16 января 1932 г. Додон – А. Пирогов (затем – В. Лубенцов), Гвидон – П. Засецкий (затем – А. Перегудов), Афрон – И. Скобцов (затем – К. Терехин), Полкан – С.
Красовский (затем – И. Сердюков), Амелфа – В. Макарова (затем – А. Мысак), Звездочет – С. Юдин (затем – С. Лемешев), Шемаханская царица – Е. Степанова (затем – Е. Катульская), дирижер – Н. Голованов, режиссер – Н. Смолич. Спектакль прошел 8 раз.
Последнее представление – 5 мая 1932 г.
Премьера 26 мая 1988 г. Додон – А. Эйзен (затем – М. Крутиков, М. Михайлов, Б. Бежко, В. Маторин, А. Науменко, В. Почапский), Гвидон – А. Мишенькин (затем – Н. Васильев, К. Пустовой, К. Басков, А. Зайченко, И. Мирошниченко, К. Толстобров, С. Гайдей, В. Кудряшов, В. Тихонов, Ю. Маркелов), Афрон – В. Жуков (затем – В. Редькин, М. Минцаев, В. Мальченко, М.
Маслов, В. Захаров, И. Тарасов, А. Григорьев, В. Красов, Н. Казанский, М. Дьяков), Полкан – Н. Низиенко (затем – В. Почапский, Б. Бежко, М. Минцаев, А. Короткий, М. Гужов, В. Гильманов, П. Глубокий), Амелфа – Н. Гапонова (затем – Р. Котова, Е. Заремба, И. Долженко, А. Дурсенева, С. Аксенова, Е. Решетникова, Е. Сегенюк, Л. Коржавина, Е. Манистина, Т.
Ерастова), Звездочет – О. Биктимиров (затем – Ю. Маркелов, А. Градский, Г. Пищаев, С. Гайдей, М. Агафонов, А. Ломоносов, Л. Виленский, О. Георгиян, М. Гали), Шемаханская царица – С. Стрезева (затем – М. Костюк, Е. Брылева, И. Журина, Л. Рудакова, К. Сербина, Г. Бойко, С. Трифонова, И. Самойлова, Е. Кононенко, О. Горчаковская), дирижер – Е.
Светланов, режиссер – Г. Ансимов.
Сегодня опера входит в репертуар многих театров в России и за рубежом. Последние постановки в России – Большой театр (1988), «Геликон-опера» (1999), Музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко (2003), Мариинский театр (2003).
Дискография:
Аудиозаписи
1945 г. Додон – Н. Кордон, Гвидон – Р. Маннинг, Афрон – Х. Томпсон, Полкан – Дж. Гарни, Амелфа – М. Харшоу, Звездочет – Э. Марлоу, Шемаханская царица – П. Манзел, Петушок – Т. Вотипка, хор и оркестр театра «Метрополитен-опера», дирижер – Э. Купер. 1961 г. Додон – Б. Христов, Гвидон – А. Берточчи, Афрон – М. Бориелло, Полкан – Дж. Тадео, Амелфа – Дж.
Фьорони, Звездочет – Т. Фраскати, Шемаханская царица – Дж. Д’Анджело, Петушок – М. Моначи, хор и оркестр Итальянского радио, дирижер – Ф. Массимо. 1962 г. Додон – А. Королёв, Гвидон – Ю. Ельников, Афрон – А. Поляков, Полкан – Л. Ктиторов, Звездочет – Г. Пищаев, Шемаханская царица – К. Кадинская, Петушок – Н. Полякова, Амелфа – А.
Клещева, хор и оркестр Всесоюзного радио, дирижёр – Е. Акулов.
1979 г. Додон – У. Мак-Кью, Гвидон – Дж. Робертсон, Афрон – Д. Максвелл, Полкан – Н. Вайт, Амелфа – К. Ливингстон, Звездочет – Дж. Уинфилд, Шемаханская царица – Э. Гейл, Петушок – М. Слорач, хор Шотландской оперы, оркестр Шотландского радио, дирижер – Г. Льюис.
1985 г. Додон – Н. Стойлов, Гвидон – Л. Бодуров, Афрон – Э. Угринов, Полкан – К. Видев, Амелфа – Е. Бабачева, Звездочет – Л. Дьяковский, Шемаханская царица – Е. Стоянова, Петушок – Я. Стойлова, хор и оркестр Софийской народной оперы, дирижер – Д. Манолов.
1987 г. Додон – Е. Нестеренко, Гвидон – В. Войнаровский, Афрон – В. Свистов, Полкан – А. Мочалов, Амелфа – Р. Котова, Звездочет – Б. Тархов, Шемаханская царица – Е. Устинова, Петушок – О. Шалаева, хор Гостелерадио СССР, оркестр Московской филармонии, дирижёр – Д. Китаенко.
1988 г. Додон – А. Эйзен, Гвидон – А. Мишенькин, Афрон – В. Редькин, Полкан – Н. Низиенко, Звездочет – О. Биктимиров, Шемаханская царица – Е. Брылёва, Петушок – И. Удалова, Амелфа – Н. Гапонова, хор и оркестр Большого театра СССР, дирижер – Е. Светланов.
1998 г. Додон – П. Бурчуладзе, Гвидон – И. Левинский, Афрон – Г. Мэйдж, Полкан – М. Михайлов, Амелфа – А. Дурсенева, Звездочет – Ж.-П. Фушекур, Шемаханская царица – Е.Келессиди, Петушок – Дж. Вебстер, хор и оркестр театра «Ковент-Гарден», дирижер – В. Юровский.
Видеозаписи
Городская опера Нью-Йорка, 1979 г. Додон – Н. Трейгл, Гвидон – Г. Глейз, Афрон – Д. Р. Смит, Полкан – Э. Пирсон, Амелфа – М. Коста-Гринспон, Звездочет – Э. ди Джузеппе, Шемаханская царица – Б. Силс, Петушок – С. Янг, дирижер – Дж. Радел.
Большой театр России, 1999 г. Додон – В. Почапский, Шемаханская царица – Е. Брылева, Гвидон – В. Кудряшов, Афрон – Н. Казанский, Полкан – Н. Низиенко, Амелфа – И. Долженко, Звездочет – Л. Виленский, Голос петушка – И. Рубцова, Петушок – С. Юдин, дирижер – М. Эрмлер, режиссер – Г. Ансимов.
Театр «Шатле», Париж, 2002 г. Додон – А. Шагидуллин, Гвидон – И. Левинский, Афрон – А. Бреус, Полкан – И. Банник, Амелфа – Е. Манистина, Звездочет – Б. Банкс, Шемаханская царица – О. Трифонова, Петушок – Ю. М. Саен; дирижёр – К. Нагано, режиссёр – Э. Ичикава.
Александр Матусевич
Либретто оперы »
ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК
Опера в трех действиях с введением и заключением.
Исполнители:
Царь Додон — А. Королёв, Царевич Гвидон — Ю. Ельников, Царевич Афрон — А. Поляков, Воевода Полкан — Л. Ктиторов, Ключница Амелфа — А. Клещева, Звездочет — Г. Пищаев, Шемаханская Царица — К. Кадинская, Золотой петушок — Н. Полякова.
Солисты, хор и оркестр Всесоюзного радио под управлением А. Ковалёва и Е. Акулова.
Запись 1962 г.
48:00
45:32
23:26
Источник: http://www.rimskykorsakov.ru/petushok.html
«Золотой петушок» Литературно-музыкальная композиция
Московская государственная академическая филармония Концертный зал им. П. И. Чайковского
Начало в 12.00
Цикл музыкально-просветительских программ «Сказки Пушкина»
Литературно-музыкальная композиция «Золотой петушок» по одноименной сказке А. С. Пушкина и опере П. И. Чайковского
Композиторы – Н. А. Римский-Корсаков, П. И. Чайковский, О. А. Козловский
Государственная академическая симфоническая капелла России Дирижер – Дмитрий Крюков Анастасия Белукова (сопрано) Руслан Розыев (бас) Леонид Бомштейн (тенор) Максим Сажин (тенор) Петр Татарицкий (автор проекта, режиссер-постановщик) Евгения Кривицкая (автор идеи, партия органа) Олег Чернов (графика)
Артем Нерсес (песочная анимация)
1 июня – в Международный день защиты детей – Московская государственная академическая филармония представляет в Концертном зале им. П. И. Чайковского литературно-музыкальную композицию из цикла «Сказки Пушкина».
Этот цикл музыкально-просветительских программ, созданный режиссером Петром Татарицким и органисткой Евгение Кривицкой, знакомит детей не только со сказками великого поэта, но и с их музыкальным воплощением.
На этом концерте будет представлена сказка «Золотой петушок». Основу литературно-музыкальной композиции составят фрагменты из одноименной оперы Н. А. Римского-Корсакова, но использована также музыка П. И. Чайковского и О. А. Козловского.
Представление будет особенно увлекательным для детей благодаря видеоинсталляциям графики Олега Чернова и песочной анимации Артема Нерсеса.
В истории оперы «Золотой петушок» есть примечательное совпадение: как ее литературный первоисточник, созданный в 1934 году, стал последней из сказок А. С. Пушкина, так и опера была последним из 15 произведений композитора в этом жанре. И сказка, и опера поднимали совсем не детские проблемы – деградация власти, неспособной справляться со своими обязанностями.
В 1906 году, когда композитор начал делать первые наброски к опере, эта проблема в Российской империи была очевидна как никогда – всего лишь год прошел после грозных и трагических событий 1905 года… В подобных условиях ни у кого не могло возникнуть иллюзий относительно того, почему композитора привлек образ немощного и глупого царя, только и способного, что «царствовать лежа на боку».
Либретто для оперы «Золотой петушок» написал Владимир Бельский. С этим поэтом Н. А. Римский-Корсаков сотрудничал не в первый раз – он уже создавал либретто для двух других его произведений: «Сказка о царе Салтане», «Сказание и невидимом граде Китеже и деве Февронии».
Текст пушкинской сказки либреттист сохранил почти полностью, но внес дополнения, которые диктовались переработкой в драматическое действо.
Появились некоторые персонажи, которых не было в оригинале: ключница Амелфа, готовая для любимого царя «в спальню всю столицу превратить», воевода Полкан – грубоватый, но единственный среди приближенных царя, кто сохраняет какие-то остатки здравомыслия (впрочем, и он неспособен ничего предложить).
Развиты образы царевичей, получивших имена Гвидон и Афрон и предстающих достойными сыновьями своего отца: на заседании боярской думы они дают советы один другого нелепее. Введены дополнительные сцены, благодаря которым сатирическая направленность оперы стала еще более острой: карикатурное заседание боярской думы, где всерьез спорят, на чем гадать – на бобах или на квасной гуще, пляшущий в платочке царь Додон, а также пролог и эпилог, в которых появляется Звездочет.
Выступая в «сатирическом апмлуа», Н. А. Римский-Корсаков остается верен себе в отношении истоков музыкального языка: русская музыка и Восток.
Стихией восточных интонаций характеризуются два персонажа – Звездочет и Шемаханская царица, которые противопоставляются царству Додона не только «по национальному признаку», но и своей принадлежностью к миру фантастических образов.
Впрочем, их ирреальность не мешает согласиться со словами Звездочета из эпилога: «Разве я лишь да царица были в ней живые лица» – царь Додон и его окружение «живыми лицами» счесть трудно в силу карикатурности этих образов.
Царя с его войском характеризует примитивный марш – «победный» при отправлении в поход и робкий в мрачном ущелье, комическое преломление получают скорбные интонации причитания, когда царь оплакивает сыновей, а в любви к Шемаханской царице Додон объясняется на мотив… песенки «Чижик-пыжик».
Одним из самых загадочных образов оперы «Золотой петушок» остается Звездочет: при всей своей фатастичности он выглядит более живым, чем претендующее на реальность царство Додона, его речь начинает и заканчивает произведение, в его уста вкладывается ставшая крылатой пушкинская строчка: «Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок», он преподносит царю дар – Золттого петушка, который выглядит как спасение – но оказывается проклятием… впрочем, сам этот персонаж стал своеобразным «проклятием» для оперы: его партия поручена тенору-альтино – что тоже подчеркивает ирреальность героя, но встречается этот голос достаточно редко, и потому опера ставится не особенно часто.
Н. А. Римский-Корсаков завершил оперу «Золотой петушок» в 1907 году. Путь такого политически острого произведения на сцену не мог быть легким: цензура требовала изменений, не щадя даже пушкинского текста.
Композитор был вынужден согласиться, но с условием, что в театре будут продаваться брошюры с неизмененным текстом, чтобы слушатели все-таки могли с ним ознакомиться. Впрочем, при жизни автора опера так и не была поставлена. Премьера состоялась лишь 24 сентября 1909 года в Москве, в Оперном театре С. Зимина.
6 ноября того же года оперу поставили в Большом театре, где виртуозную партию Шемаханской царицы исполнила А. Нежданова.
Источник: https://musicseasons.org/zolotoj-petushok-literaturno-muzykalnaya-kompoziciya/
Золотой петушок
ФОТОАЛЬБОМ
ПРЕМЬЕРА
Николай Андреевич Римский-Корсаков
ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК
Опера-небылица в лицах в трех действиях
Либретто В. Бельского по одноименной сказке А.С. Пушкина
Копродукция с Deutsche Oper am Rhein (г. Дюссельдорф, Германия)
Режиссер-постановщик: Дмитрий Бертман
Музыкальный руководитель: Владимир Федосеев
Дирижер-постановщик: Валерий Кирьянов
Художник-постановщик: Эне-Лииз Семпер (Эстония)
Художник по костюмам: Эне-Лииз Семпер (Эстония)
Художники по свету: Томас Хазе (США), Денис Енюков
Хормейстер: Евгений Ильин
Хореограф: Эдвальд Смирнов
Спектакль идет с одним антрактом
Продолжительность – 2 часа
«Сочинять хочу не в шутку«Золотого петухаХи, хи, хи, да ха, ха, ха…»
Последняя опера знаменитого русского композитора Николая Андреевича Римского-Корсакова так и не была поставлена при жизни ее автора. «…Сколько мытарств пришлось претерпеть бедной опере Римского-Корсакова! Оказалось, что петушку не легче, чем верблюду, пролезть сквозь игольное ушко театральной цензуры.
Сколько перьев у него при этом выщипали, сколько красок стерли…», – так современник композитора комментировал историю постановки оперы «Золотой петушок», которая увидела свет лишь после смерти композитора.
Премьера состоялась 24 сентября 1909 года в Оперном театре Зимина в Москве, располагавшемся в том самом доме на Большой Никитской, где сейчас находится «Геликон».
90 лет спустя Дмитрий Бертман представил смелый и вызывающий «Золотой петушок» на сцене «Геликон-оперы», вызвавший бурю восторга и споров.
К творчеству Римского-Корсакова режиссер обращался неоднократно, в репертуаре «Геликона» представлены и «Царская невеста», и «Садко», и «Кащей бессмертный». Но «Золотой петушок» – особенная опера.
Самая парадоксальная, самая яркая, самая многозначная – да мало ли превосходных степеней «самая» можно ей приписать!
Впрочем, и постановок «Золотого петушка» в наше время было немало. В историю оперного искусства вошла гениальная работа Георгия Ансимова в Большом театре в 1988 году. Дирижером-постановщиком тогда стал Евгений Светланов. Кстати, Дмитрий Бертман, ученик Георгия Павловича, участвовал в работе над спектаклем как ассистент режиссера-постановщика.
Спектакль «Золотой петушок» — совместная работа театра «Геликон-опера» и Немецкой Оперы на Рейне (Deutsche Oper am Rhein). «Геликон-оперу» и Немецкую Оперу на Рейне не один год связывают крепкая дружба и партнерские отношения, а Москва и Дюссельдорф – города-побратимы (совсем недавно мы отмечали 25-летие побратимских связей).
Премьера «Золотого петушка» в Дюссельдорфе состоялась в 2016 году. Дмитрий Бертман вместе с лучшими театральными мастерами Европы создал яркий и смелый спектакль. А в июне 2018 года этот спектакль был представлен на сцене зала «Стравинский» в «Геликоне».
Где добро, а где – зло? И что нам пропоет золотой петушок?
Источник: http://www.helikon.ru/ru/performances/zolotoy-petushok.html-0
Золотой петушок
Фрагмент статьи Ивана Билибина на портале «Культура России»:
«Римский-Корсаков начал сочинение «Золотого петушка» в октябре 1906 года. При обсуждении плана сценария Римский-Корсаков указывал Бельскому: «Главное – не надо увлекаться намеками на современное положение».
Сочиняя «Золотого петушка», композитор и либреттист все же насытили оперу многочисленными аллюзиями на современность. Но идейно-образное содержание «Золотого петушка» не исчерпывается сатирой.
Фантастические образы Звездочета, Шемаханской царицы и Золотого петушка, хотя и приближают крушение додонова царства, выходят за грани политической сатиры.
Понять своеобразие замысла оперы можно только в его целостности. Разумеется, любая попытка истолкования идейного содержания столь сложного произведения неизбежно будет иметь гипотетический характер.
Римский-Корсаков и Бельский определили жанр «Золотого петушка» как небылицу в лицах, по контрасту с былью-колядкой и оперой-былиной. В «Сказке о золотом петушке» людская молва «быль и небыль разглашала».
Определяя жанр «Золотого петушка» как небылицу в лицах, авторы исходили из опыта русского фольклора, особую разновидность которого составляют «скоморошины», песни, пляски, побасенки шуточного содержания, переворачивающие привычное представление о мире.
Знакомясь с записями «скоморошин», Римский-Корсаков, конечно, обратил внимание на то, что наряду с напевами плясового, прибауточного склада встречаются близкие по типу былинным, эпическим.
Намеренный контраст текста и напева обуславливает выразительный комедийный эффект. В опере сатира и фантастика существуют в равных основаниях.
Все более сгущающаяся напряженная атмосфера, приобретающая в финале зловещий характер, позволяет назвать золотого петушка философской трагикомически-сатирической сказкой».
Фрагмент статьи Маргариты Чижмак в журнале «Третьяковская галерея» (2012 г.):
«В записных книжках композитора первые музыкальные эскизы к «Золотому петушку» обнаруживаются в октябре 1906 года, а уже в августе 1907-го совместно с его другом-либреттистом В.И. Бельским (1866–1946) была закончена партитура оперы. Подзаголовком произведения было выбрано название «Небылица в лицах.
Художественный образец русской лубочной сказки». Интересно вспомнить названия предыдущих произведений Римского-Корсакова: «Весенняя сказка «Снегурочка», «Волшебная опера-балет «Млада», «Быль-колядка «Ночь перед Рождеством».
Казалось бы, родники вдохновения композитора питаются исключительно миром грез, сказок и легенд.
Однако в последние годы жизни композитор все более насыщал свои сочинения современным звучанием, последовательнее обличал самодержавие.
Уже в «Сказке о царе Салтане» (также написанной в союзе с Бельским) показан смешной и вздорный царь, а позднее в опере «Кащей Бессмертный» монарх предстает в зловещем образе, олицетворяющем силу, губительную для всего живого. Недаром в 1905 году исполнение этой оперы вылилось в политическую демонстрацию.
В процессе работы над «Золотым петушком» Римский-Корсаков не скрывал своего желания уязвить монархию сильнее, чем Пушкин. В одном из писем к своему ученику М.О. Штейнбергу он говорил: «Царя Додона хочу осрамить окончательно».
Опера получилась по-настоящему современной: в ней достаточно прямолинейно заявлялось о царской власти, творящей преступления и нарушающей свои обещания.
«Золотой петушок» импонировал своей дерзостью и остроумием, и уже в феврале 1908 года директор Конторы Императорских театров Владимир Аркадьевич Теляковский начал переговоры с композитором о постановке оперы на сцене Большого театра.
Но разрешения царской цензуры на осуществление спектакля пришлось ждать более года!
Постановка в итоге состоялась, но цензурный комитет на протяжении всей работы вносил изменения в тексты и сценографию».
Источник: https://www.culture.ru/movies/1511/zolotoi-petushok
Золотой петушок
Действие происходит в Тридесятом царстве в сказочные времена.
Введение Появляется Звездочет. Он обращается к зрителям:
Здесь пред вами старой сказки Оживут смешные маски. Сказка ложь, да в ней намек,
Добрым молодцам урок…
За его спиной – толпа. Народ в страхе теснится под башней, на которой стоит часовой. Жест Звездочета – и сцена превращается в царство Додона.
Действие I Во дворце идет «заседание» боярской думы. Царь обращается к боярам за советом, как охранить свое царство от нападения. Старший сын предлагает отвести рать от границы и поставить вокруг столицы. Бояре и царь шумно его одобряют. Старый воевода Полкан сомневается в правильности этого решения.
Младший сын предлагает распустить рать совсем, а когда появится недруг – набрать заново. Додон счастлив! Но Полкан отвергает и это предложение. Дума не знает, на что решиться. Тогда бояре предлагают погадать или на бобах, или на квасной гуще. Появляется Звездочет.
Он дарит Додону волшебного Золотого петушка, который всегда будет предупреждать об опасности. Царь обещает Звездочету любую награду:
Волю первую твою
Я исполню как свою.
Звездочет уходит. Народ по привычке собирается под башней, на которой уже вместо часового – Золотой петушок. Успокоенный Додон ложится спать. Сладко спящему Додону Золотой петушок посылает видение – чудо-девицу.
И только царь во сне увлекся этим видением, как раздается крик петушка: «Берегись, будь начеку!»
Шум и суета. Царь снаряжает войско во главе с сыновьями, а сам ложится спать. Сладкое видение повторяется. Но петушок опять предупреждает об опасности.
Додон, собрав войско из стариков и инвалидов, вместе с Полканом отправляется в поход.
Действие II
Ночь. На дне узкого ущелья, куда спустилась рать Додона, царь с ужасом видит мертвых сыновей – они вонзили друг в друга мечи. Начинает светать, и перед Додоном возникает пестрый шатер. Из шатра выходит красавица, оказавшаяся Шемаханской царицей, и песней встречает восходящее солнце.
Додон покорен ее красотою и пением. Хитрыми уловками и ухищрениями коварная красавица обольщает Додона, и он предлагает царице стать его женой. Она соглашается.
Переодевшись и переодев Додона в восточные одежды (он стал покорен, как раб!), вместе с остатками додонова войска и со своей свитой, в которой собраны разные чудища, царица направляется в столицу.
Действие III
В столице тревожно. Петушок как-то странно замолк, нависла туча. Всех обуял страх. Вдруг Золотой петушок настораживается – приближается Додон. Перед ошеломленным народом проходит вереница невиданных чудищ – это свита коварной Шемаханской царицы.
А вот и она сама вместе с Додоном, которого его народ узнает с трудом… Появляется Звездочет. Он напоминает царю о его обещании и просит подарить ему Шемаханскую царицу. Додон пытается образумить старого Звездочета, но тот стоит на своем. Осерчав, Додон ударяет его посохом по лбу, и Звездочет падает.
Под злорадное хихиканье царицы петушок клюет царя в лоб. Раздается удар грома. В клубах огня и дыма исчезает все царство Додона.
Заключение Когда дым рассеивается, видно все ту же башню, растерянный народ и валяющуюся корону. Звездочет не умер – он не умрет никогда. А сейчас он закончит начатую им сказку:
Вот чем кончилася сказка… Но кровавая развязка, Сколь ни тягостна она,
Волновать вас не должна.
А за его спиной – толпа народа вокруг башни. Но на башне нет ни часового, ни петушка, ни царя…
Источник: https://www.mariinsky.ru/playbill/playbill/2016/1/5/2_1930
Опера Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок»
Номер журнала:
#1 2012 (34)
«…Сколько мытарств пришлось претерпеть бедной опере Римского-Корсакова! Оказалось, что петушку не легче, чем верблюду, пролезть сквозь игольное ушко театральной цензуры. Сколько перьев у него при этом выщипали, сколько красок стерли…»1, — так в 1909 году современник комментировал историю постановки оперы Римского-Корсакова «Золотой петушок».
Скандальные события, сопутствующие появлению оперы на императорской сцене, безусловно, были спровоцированы колким по отношению к царской власти содержанием произведения. Основой оперы послужила одноименная сказка А.С.
Пушкина, написанная поэтом в 1834 году и представлявшая собой своеобразный «сатирический портрет» эпохи Николая I.
По замыслу Николая Андреевича Римского-Корсакова (1844—1908) в опере, ставшей последним произведением в его творческом наследии, политические акценты должны быть более утрированными.
В записных книжках композитора первые музыкальные эскизы к «Золотому петушку» обнаруживаются в октябре 1906 года, а уже в августе 1907 совместно с его другом — либреттистом В.И. Вельским (1866—1946) — была закончена партитура оперы. Подзаголовком произведения было выбрано название «Небылица в лицах.
Художественный образец русской лубочной сказки». Интересно вспомнить названия предыдущих произведений Римского-Корсакова: «Весенняя сказка «Снегурочка»», «Волшебная опера-балет» «Млада»», «Быль-колядка «Ночь перед Рождеством»».
Казалось бы, родники вдохновения композитора питаются исключительно миром грез, сказок и легенд.
Однако в последние годы жизни композитор все более насыщал свои сочинения современным звучанием, последовательнее обличал самодержавие.
Уже в «Сказке о царе Салтане» (также написанной в союзе с Вельским) показан смешной и вздорный царь, а позднее в опере «Кащей Вессмертный» монарх предстает в зловещем образе, олицетворяющем силу, губительную для всего живого. Недаром в 1905 году исполнение этой оперы вылилось в политическую демонстрацию.
В процессе работы над «Золотым петушком» Римский-Корсаков не скрывал своего желания уязвить монархию сильнее, чем Пушкин. В одном из писем к своему ученику М.О. Штейнбергу он говорил: «Царя Додона хочу осрамить окончательно»2.
По указанию композитора Вельский в либретто к опере смело развил политические мотивы пушкинского текста, придав им современную направленность и тем самым усилив сатирическое звучание произведения.
Мастерски овладев нужным литературным слогом, Вельский расширил некоторые сцены сказки и более рельефно обрисовал действующих лиц оперы, тем самым удивительно гармонично дополнив музыку Римского-Корсакова.
По воспоминаниям современников, Вельский был единственным «прирожденным либреттистом, в котором сочетались любовное знание русской старины и народной поэзии с метким и звучным стихом, чутьем сцены и музыкальной подготовкой»3.
Опера получилась по-настоящему современной: в ней достаточно прямолинейно заявлялось о царской власти, творящей преступления и нарушающей свои обещания.
«Золотой петушок» импонировал своей дерзостью и остроумием, и уже в феврале 1908 года директор Конторы Императорских театров Владимир Аркадьевич Теляковский начал переговоры с композитором о постановке оперы на сцене Большого театра.
Но разрешение царской цензуры на осуществление спектакля пришлось ждать более года!
Неприкрытые политические намеки, содержащиеся в произведении, не могли не взволновать блюстителей правопорядка:
«Царь он саном и нарядом, Раб же телом и душою. С кем сравним его? С верблюдом По изгибам странным стана, По ужимкам и причудам
Он прямая обезьяна…»
Весь текст либретто был не менее ядовитым: подобные строки не могли произноситься с подмостков императорской сцены. Начались затяжные переговоры и мытарства, вероятно, ускорившие кончину Римского-Корсакова.
На все требования московского генерал-губернатора Сергея Константиновича Гершельмана сделать купюры, направленные на изменение идейного содержания оперы, композитор отвечал отказом. «Итак, — с горечью писал он, — «Петушок» в России пойти не может. Изменять что-либо я не намерен»4.
И тем не менее работа по изменению отдельных частей текста велась. Римский-Корсаков сообщал в письме своему издателю В.П. Юргенсону: «Мы втроем с Теляковским перечитали все вычеркнутое цензурой. Вельский тут же сымпровизировал некоторые изменения на всякий случай.
Все пушкинские стихи Теляковский вызвался отстоять, равно как и введение целиком и заключение с заменой кровавой развязки неожиданною. Вместо новая заря будет белая; кое-какие стихи смягчены, а «царствуй, лежа на боку» остается»5.
Несмотря на предпринятые усилия и предложенные компромиссы в июне 1908 года, за два дня до смерти, Римский-Корсаков в письме к корреспонденту отмечал безнадежность положения: «Что же касается «Золотого петушка», то дело обстоит неблагополучно. Московский генерал-губернатор против постановки этой оперы и сообщил об этом в цензуру, а потому думаю, что и в Петербурге будут против»6.
Вероятно, кончина композитора, со страстностью отстаивающего начальный вариант оперы, позволила Теляковскому спустя год возобновить переговоры о ее постановке с внесением требуемых цензурой правок. Еще при жизни Римского-Корсакова художественное оформление было решено поручить К.А.
Коровину, к тому моменту уже на протяжении почти десятилетия возглавлявшему театрально-декорационные мастерские Императорских театров. 12 июня 1909 года мастер подписывает обязательство исполнить уже к 15 июля декорации трех актов и пролога оперы. Начались репетиции. На роль царя Додона был назначен В.В. Осипов, на роль Звездочета — А.П.
Воначич, партию Шемаханской царицы исполняла А.В. Нежданова. 26 октября 1909 года после генеральной репетиции Коровин взволновано пишет в Петербург, переживая за авторитет В.А. Теляковского, ставшего к тому времени ему другом: «Мой совет немедленной телеграммой остановить постановку. Я сам не ожидал того неприятного впечатления, которое она производит. …
кругом были неприличные смешки и отдельные мнения: «удивляюсь, как разрешили ставить эту оперу». Верьте мне, что меня не обманывает предчувствие, и Вы, как ответственное лицо, будете иметь неприятности. …все Ваши враги воспользуются постановкой «Золотого петушка», чтобы обвинить Вас. Ее можно ставить с большими купюрами, я даже думал убрать русские костюмы»7.
В конце письма Коровин даже предлагает полностью отменить постановку, а созданные костюмы, чтобы театр не понес материальных убытков, использовать для оперы «Снегурочка».
Постановка в итоге состоялась, но цензурный комитет на протяжении всей работы вносил изменения в тексты и сценографию. Как отмечала пресса за день до премьеры, 6 ноября: «.
было решено выкинуть одну из последних реплик Шемаханской царицы («Нам на то и дан холоп, не понравился — так хлоп!»), а в сцене пляски Шемаханской царицы с Додоном с царя будет снят платок, которым он, по ремарке автора, «повязывается по-бабьи»8.
Сам царь Додон стал называться «Воеводой», а его рать оказалась не русской, а персидской.
Между тем на сцене московского Оперного театра Зимина 24 сентября 1909 года состоялась премьера «Золотого петушка» без каких-либо цензурных изменений. Художественное оформление этой постановки принадлежало И.Я. Билибину. Почти одновременное осуществление столь различных постановок беспрестанно обсуждалось в прессе и подвергалось постоянному сравнению.
Так, критик журнала «Аполлон» анонсируя премьеру Большого театра, написал о декорациях Коровина: «В смысле сказочности и роскоши даже превзошел Билибина»9. Корреспондент «Московских ведомостей» отмечал: «Постановка .произвела прежде всего впечатление своей ослепительной роскошью декораций и костюмов, сделанных по эскизам К.А. Коровина.
Яркость, свежесть, красота линий и пятен, общий блестящий колорит, бездна вкуса…»10.
Действительно, оформление Коровина было гораздо созвучнее «пышной» музыке Римского-Корсакова с ее сложной динамикой, с бесконечно разнообразным развитием мотивов, где прихотливость восточных напевов сочеталась с мажорными маршами и торжественными шествиями.
«Эта волшебная, играющая всеми цветами радуги музыка полна небывалой у Римского-Корсакова прелести и новизны.
Ее можно было бы назвать венцом музыкального импрессионизма, если бы прихотливейшая игра красок не сочеталась в ней с классической четкостью контуров и строгой архитектоникой»11, — справедливо отмечал современник.
И музыка Римского-Корсакова, и живопись Коровина в декорациях Большого театра были исполнены в одном стилистическом ключе, что рождало цельный образ спектакля. Сложная драматургия света усиливала впечатление от декораций и костюмов, созданных по эскизам Коровина.
Действие первого акта происходит в тереме Додона. Коровин выстраивает сценическое пространство, используя архитектурные формы. Перед зрителем во всю мощь предстала неистощимая фантазия художника — причудливая орнаментика и десятки узоров, которыми мастер будто «наряжает» царские палаты.
Характерно, что художник зачастую повторял однажды найденный им композиционный прием в решении различных по духу спектаклей. Так, «Палаты Додона» отсылают к декорациям, исполненным Коровиным незадолго до этого для Дягилевских сезонов в Париже 1909 года к дивертисменту «Пир», состоявшему из русских танцев на музыку М.И. Глинки, П.И. Чайковского, М.П. Мусоргского, А.К. Глазунова, Н.А.
Римского-Корсакова. Тем не менее терем «Золотого петушка» необычен: его пространство вмещало в себя мизансцены оперы.
Комизм и нарочитая глупость военного совета о делах государственных, происходящего в первом действии, стали тем камертоном, который определил подход режиссеров-постановщиков двух театров, Большого и Оперного Зимина, к прочтению «Золотого петушка» и, вне всякого сомнения, художественное оформление спектаклей: «…у Билибина нарочито схематическая плоскость рисунка и красок; графическая идеализация лубочных примитивов, здесь, у Коровина, «северные гобелены», фантастический реализм, оргия импрессионизма. Каждый из этих двух стилей по-своему оригинален и целен. Но думается, стиль Билибина больше пристал книге, чем сцене, где получается несоответствие между условной перспективой лубка и движущимися на фоне ее реальными фигурами; да и по духу она вытекает не столько из музыки Римского-Корсакова, сколько из стихов Бельского или, вернее, Пушкина. Наоборот, стиль Коровина гораздо теснее связан с импрессионистическим характером Корсаковской партитуры; говоря музыкальным языком, он «стройнее», «благозвучнее».»12. Другие критики обвиняли Коровина в отсутствии смелости и всяческом отвлечении внимания от сатиры, содержащейся в опере. Он уводил зрителя в фантастический мир сказки, изобилующий ослепительной роскошью и неземной красотой.
Так, во втором действии на фоне зарождающейся зари «вырастал» шатер Шемаханской царицы. Эта сцена — центральная часть оперы, где мистика должна была сочетаться с карающей силой справедливости, возмездием. Образ Шемаханской царицы — один из самых сложных в музыкальной литературе.
«В нем и яд сарказма, и первобытно соблазнительная грация сказочного Востока, и острая, чуть ли не до реальности, трагедия одинокой женской души, ищущей достойного покорителя, и какой-то хищный, то выпускающий, то прячущий коготки демонизм. Все это, разрозненное и как будто противоречивое в чтении, чарами музыки спаяно в нечто цельное, живое, яркое, загадочно-прекрасное.
Мелодии, почти всегда овеянные восточным хроматизмом, одна другой краше, бесконечно сменяются в устах царицы, и нет конца этому морю песен, переливающемуся тысячами оттенков страсти, мечты, игры, насмешки»13. Венцом роли Шемаханской царицы было мгновенное переключение от тьмы к свету, от издевательства над злом к прославлению прекрасной и вечной природы. А.В.
Нежданова в роли Шемаханской царицы сумела воспеть приближающуюся зарю, с восходом солнца заставляющую померкнуть, сгинуть всякую нечисть.
Третье действие, в котором царь Додон привозит в град-столицу Шемаханскую царицу в сопровождении ее свиты, поражало зрителей экзотическими костюмами героев, в них с особой силой проявился художественный гений Коровина.
Рабыни с опахалами из павлиньих перьев, арапчата в белых тюрбанах, музыканты в широких шароварах с огромными бубнами в руках, рогатые таинственные чудища и воины в серебристых фантастических шлемах и латах — на сцене это вспыхивало россыпью разноцветных огней, пленяющих своими красочными сочетаниями.
Кульминацией были выход Звездочета и торжество наказания, озвученного Золотым петушком: «Ки-ри-ку-ку! В темя клюну старику!»
На фоне декорации пролога, представляющей собой изысканный перламутровый занавес с изображением пурпурно-красных цветов, Звездочет исполнял свою заключительную арию. Смысл ее сводился к тому, что самыми «живыми лицами» в рассказанной зрителю истории оказывались он, Звездочет, и Шемаханская царица.
Эти образы олицетворяли Справедливость и Добро. То, какое значение сам Римский-Корсаков придавал Звездочету, видно из в шутку брошенной им фразы: «Собственно, Зведочета можно было бы загримировать мною»14.
Этим он, очевидно, сопоставлял чародея-Звездочета с чародеем-художником, творческой воли которого подвластны созданные им фантастические образы.
Приглашенный режиссером В.П. Шкаффером на роль Звездочета А.П. Воначич вызвал восхищение публики, и даже самого С.И. Мамонтова, попавшего на одну из репетиций постановки: «Никак не ожидал, что Воначич может так значительно сделать роль Звездочета; он меня держал все время прикованным к себе, пока был на сцене.
Такой может завернуть всю эту чертовщину»15. Напротив, Ю.Д. Энгель считал, что артист Оперного театра Зимина — Пикок — намного удачнее справился с этой партией, а Воначич, «скорее, деревенский знахарь финского типа. Впрочем, фигура в своем роде замечательно характерная и любопытная.
Вольше безобидно смешная, чем значительная»16.
Противоречивая критика не всегда справедлива в своих оценках. У зрителей же постановка Большого театра имела колоссальный успех, и, как было замечено современником, «Золотой петушок» превратился в курицу, несущую золотые яйца».
В январе следующего, 1910 года, эта опера, сыгранная антрепризным театром на сцене Петербургской консерватории, покорит Петербург, а в мае 1914 года это произведение будет выбрано С.П. Дягилевым для Парижских сезонов. Новшеством этой постановки, по замыслу А.Н. Бенуа, станет сочетание балетных и оперных партий.
На французской сцене блистала Т.П. Карсавина, режиссером-постановщиком был М.М. Фокин, а художественное оформление, восхитившее парижскую публику, исполнила Н.С. Гончарова. Как писал князь С.М. Волконский: «Если бы стены французской Grand-opera имели голос, они бы ахнули от удивления при виде того, что в них происходило 21 мая 1914 года.
Русская сказка с боярами, боярынями, бабами, мамками, с кокошниками, платочками, игрушками предстала перед зрителями; но представленными не в обыкновенных оперных размерах, а в размерах огромной книжки для детей, со всею преувеличенностью, какое сообщает невероятное событие детское воображение.
И какое воображение! Г-жа Гончарова, наш известный «футуристический» живописец, превзошла все границы того, что может построить фантазия ребенка»17.
Премьера постановки на сцене Московского Художественного академического театра, состоявшаяся 4 мая 1932 года, благодаря К.С. Станиславскому приобрела иное — драматическое — воплощение.
В представлении режиссера действие должно было перенестись из сказочного дворца в простую деревню, где совещание со своими придворными царь проводит на пикнике под забором с бузиной на фоне башни А.В. Лентулова. Художественное оформление спектакля было поручено Н.П. Крымову и М.С.
Сарьяну.
Как следует из рабочих записей Станиславского, костюмы героев следовало исполнить из дорогих тканей, но придать им общий поношенный и небрежный вид, а плащ Звездочета решено было вышить красными советскими звездами! Истинный сатирический подтекст произведения и вовсе в силу обстоятельств и характера времени обнаруживать было опасно, и смысл произведения трактовали как альтруизм.
Любопытно, что Коровин, уже живя в эмиграции, в 1934 году исполнил декорации к опере «Золотой петушок» для постановки театра «Casino» в Виши (Франция).
Спустя четверть века после премьеры в московском Большом театре, мастер почти полностью повторил свой художественный замысел — красотою увлечь и заворожить публику, тем самым до конца дней оставаясь чуждым иного понимания искусства, кроме как его высокохудожественной природы.
Современный зритель имеет возможность увидеть «живые» костюмы и декорации 2-го акта «Шатер Шемаханской царицы» и 3-го акта «Град-столица», исполненные художником для постановки 1934 года, на юбилейной выставке К.А. Коровина в Государственной Третьяковской галерее.
- Энгель Ю.Д. Глазами современника. РГВИ, 1971. С. 276.
- Римский-Корсаков Н.А. Летопись моей театральной жизни. М., 1982. С. 318.
- Ежегодник Императорских театров. Вып. 1. М., 1910.
- Римский-Корсаков Н.А. Указ. соч. С. 340.
- Молева Н.М. Константин Коровин. Жизнь и творчество. Письма. Документы. Воспоминания. М., 1963. С. 360. Далее: Константин Коровин.
- Римский-Корсаков Н.А. Указ. соч. С. 342.
- Молева Н.М. Указ. соч. С. 367.
- Московские ведомости. 1909. 6 ноября. № 255.
- Аполлон. 1909. № 2., С. 7.
- Московский листок. 1909. 8 ноября. № 257.
- Энгель Ю.Д. Указ соч. С. 277.
- Ежегодник Императорских театров. Вып. 1. 1910. С. 152.
- Энгель Ю.Д. Указ. соч. С. 271.
- Кунин И. Римский-Корсаков. М., 1974. С. 262.
- В.П. Шкафер. 40 лет на сцене русской оперы: Воспоминания. 1890—1930. Л., 1936. С. 220.
- Энгель Ю.Д. Указ. соч. С. 278.
- Сергей Дягилев и русское искусство: Статьи, открытые письма, интервью. Переписка. Современники о Дягилеве: В 2-х т. М., 1982
Вернуться назад
Источник: https://www.tg-m.ru/articles/1-2012-34/opera-na-rimskogo-korsakova-zolotoi-petushok
Загрузка...
