Пуританское великолепие
Партию Артура исполнил Дмитрий Корчак. О его пении мне трудно судить объективно, так как администрация Лионской оперы подложила публике небольшую свинью, объявив перед самым началом концерта, что «мсье Корчак» неважно себя чувствует и находится не в лучшей форме, за что театр приносит свои извинения.
Это очень по-французски, здесь так регулярно делают, что мне кажется крайне неправильным. Если болеешь – бери больничный; если не взял больничный – работай и не жалуйся. Я так считаю. Тем более что Артур – партия невероятно сложная, и в зале после такого объявления многие заволновались.
Это как если бы в цирке объявили: «Уважаемая публика, мы целую неделю забывали покормить льва, но сейчас наш дрессировщик всё-таки попробует засунуть голову ему в пасть».
Обошлось. Да, местами чувствовалось, что нашему вокалисту приходится нелегко (особенно поначалу), но партию он допел без приключений, все верхние ноты взял. Между прочим, знаменитый Джованни Рубини, для которого писалась эта партия, не стеснялся брать высокие ноты фальцетом.
Сегодняшняя практика такой способ звукоизвлечения считает малоприемлемым, что ещё больше усложняло Корчаку задачу. Да, порой эти верхние ноты звучали резковато, да, порой тембр его голоса больше походил на характерный, нежели на лирический тенор.
Но это опера, а не скачки, а певец – человек, а не лошадь, так что я больше не хочу продолжать эту тему. В дополнение к героическому персонажу французской публике был явлен героический вокалист, что, в общем-то, тоже неплохо.
От души надеюсь, что на последующих исполнениях «Пуритан» в Париже и Лионе Дмитрий чувствовал себя лучше и был вообще безупречен.
Тем более что в драматическом плане к нему никаких претензий предъявить нельзя. Даже внешне Корчак с его слегка отпущенными вьющимися волосами казался сошедшим со старинного английского портрета.
Глядя на него, действительно, хотелось пожалеть о том, что исполнение концертное. Артист вполне жил жизнью своего персонажа.
Когда в финале первого акта он затянул Se il destino a te m'invola, o mia Elvira, o amor mio santo, в этом было столько горечи, столько обречённости, что беднягу Артура стало невероятно жалко.
А когда в ответ на это из-за сцены послышался радостный хор спешащих на свадьбу гостей, то сила драматического контраста получилась сопоставимой, скажем, с повтором песенки Герцога в финале «Риголетто», только… только лучше: тоньше, интеллигентнее, не так откровенно и в лоб. Да простят меня фанаты Верди.
Вкратце о выступлении российского артиста можно сказать так. С партией он справился достойно, с ролью – вообще прекрасно (даром, что исполнение было концертное). Но был ли он тем чародеем и гипнотизёром, каким должен быть тенор в итальянской опере? Наверное, всё-таки нет. Не в этот вечер.
Что же касается итальянцев, то они были… Не то чтобы лучше «наших» — нет, не лучше. Но как будто бы с другой планеты. В этой музыке они чувствовали себя не просто как рыбы в воде, а как рыбы в воде с идеальной температурой, солёностью и pH.
Баритон Пьетро Спаньоли в партии Ричарда сразу же положил публику на обе лопатки своей выходной колоратурной арией Ah per sempre io ti perdei.
Мало того, что всё прекрасно спел, так ещё и с тем лукавым озорством в глазах, которое вербально можно было бы выразить так: «Нет, ну понаписал, ну понаписал! Посмотрите только! Украшений-то, украшений! Как у девчонки какой-нибудь! Ну, что ж – споём, раз надо».
Но при этом переглядывании с публикой Спаньоли – вот он высший пилотаж! – не забывал и раскрывать образ самого сэра Ричарда.
Образ вышел довольно нестандартный, над суровым пуританским полковником в нём доминировал отвергнутый страстный воздыхатель – этакий печальный Пьеро.
Возможно, этого Ричарда и можно было бы слегка упрекнуть в недостатке воинственности, но уровень исполнения был таков, что артист был мог позволить себе пойти на небольшой манёвр, оставаясь вполне убедительным.
Однако ещё больше восхитил меня другой итальянец – Микеле Пертузи, один из самых выдающихся Фальстафов современности (запись этой оперы с его участием получила «Грэмми»). Здесь прославленный баритон выступил в басовой партии сэра Джорджа Уолтона.
Наверное, пуристы (не путать с пуританами!) сказали бы, что голос певца слегка высоковат для этой партии. Действительно, крайние низы звучали у него довольно бледно, а один раз ему даже пришлось прибегнуть к приёму, который на жаргоне отечественных вокалистов называется «шубой по печке».
Ну и что с того? Ну и что с того, если это было так невыразимо, недосягаемо прекрасно! А уж когда он запел арию Cinta di rose, то стало ясно: вот она та самая, настоящая, знаменитая беллиниевская кантилена, когда мелодия течёт ровно и плавно и, кажется, не прервётся никогда.
Изредка, впрочем, Пертузи всё же прерывал её, но не для того чтобы «подворовать» дыхание, а только лишь затем, чтобы, когда этого требовала драматическая выразительность, аккуратно выделить то или иное слово, ту или иную фразу.
А уж финальный дуэт второго действия Спаньоли и Пертузи исполнили вообще выше всяких похвал. Казалось, знаменитое соло трубы возникло в оркестре потому лишь, что к нему привела вся логика предыдущего музыкального развития. Это была подлинная кульминация всей оперы, и это было потрясающе – даже не знаю, кого больше благодарить: композитора, дирижёра или обоих вокалистов.
Ещё один замечательный певец, Уго Гальярдо, выступил в маленькой партии лорда Вальтера Уолтона. Сицилиец, то есть земляк Беллини, и обладатель сочного, рокочущего баса. «Послужной список» у Гальярдо довольно солидный – интересно было бы услышать его в партии побольше.
Таким образом, главными героями вечера для меня оказались низкие голоса. Но лионская публика была иного мнения: итальянским мэтрам она отдавала почтение, а молодым (и, надо сказать, весьма симпатичным) влюблённым Артуру и Эльвире – предпочтение.
Когда Ольга Перетятько и Дмитрий Корчак вышли на заключительные поклоны, публика, в дополнение к овациям, дружно затопала ногами. Казалось, ещё немного, и здание оперного театра рухнет.
Что в очередной раз напоминает нам, зачем вообще публика ходит в оперу, даже если это концертное исполнение: не чтобы слушать, а чтобы сопереживать.
Так и должно быть. Ведь со временем подробности этого концерта выветрятся у всех из памяти. Это естественно и неизбежно. Но что останется, что запомнится? Уж конечно не вокальные огрехи. И даже не вокальные успехи.
Лично мне запомнится то, как Перетятько спросила у Корчака: Dunque m’ami, mio Arturo?.. Si?.. Запомнится этот взгляд, эта интонация, полная надежды, мольбы и боязни поверить в собственное счастье. Я глубоко убеждён, что именно в таких моментах и спрятано настоящее волшебство оперного искусства.
Именно ради них люди пишут, поют и слушают оперы. А всё остальное – просто техника.
Одним словом, удача. В целом – большая и бесспорная артистическая удача.
Источник: https://www.operanews.ru/12111807.html
Пуритане (опера)
пуритане опера скачать, пуритане опера браузер
Винченцо Беллини
У этого термина существуют и другие значения, см. Пуритане.
Пурита́не (итал. I puritani) — опера в трёх актах Винченцо Беллини на итальянское либретто Карло Пеполи по мотивам пьесы французских авторов Жака-Франсуа Ансело и Жозефа-Ксавьера Сантина «Круглоголовые и кавалеры». Премьера состоялась 25 января 1835 года в Париже в Итальянской опере.
Содержание
- 1 Действующие лица
- 2 Сюжет
- 2.1 Акт первый
- 2.2 Акт второй
- 2.3 Акт третий
- 3 Дискография
- 4 Литература
- 5 Ссылки
Действующие лица
| Карло Пеполи |
| Опера |
| 3 |
| 25 января 1835 года. |
| Париж |
| Лорд Уолтер Уолтон, предводитель пуритан | бас |
| Эльвира, его дочь | сопрано |
| Сэр Джордж Уолтон, брат лорда Уолтона | бас |
| Лорд Артур Тальбот | тенор |
| Сэр Ричард Форт, друг лорда Уолтона | баритон |
| Сэр Бруно Робертсон, полковник | тенор |
| Королева Генриетта, вдова Карла I | сопрано |
| Солдаты, дамы и кавалеры |
Сюжет
Действие происходит в Англии в 1640-е годы
Акт первый
- Сцена первая. Крепость около Плимута
Полковник Бруно обходит военные посты крепости. Крепость охраняется войсками Кромвеля, которыми командует Сэр Уолтер. На смотровой площадке замка показываются Эльвира, Ричард, Сэр Джордж и Артур. Они любуются полной луной.
Ричард спускается вниз к Бруно.
Он жалуется полковнику на то, что сэр Уолтер обещал ему руку своей дочери Эльвиры, но теперь, когда он приехал в крепость, он узнал, что Эльвира дала слово другому — роялисту Артуру, а сэр Уолтер предоставил ей свободу выбора, заявив, что не будет заставлять любимую дочь выходить замуж без её желания.
- Сцена вторая. Комната Эльвиры
Сэр Джордж сообщает Эльвире, что несмотря на политические разногласия, её отец согласен на брак с Артуром. Эльвира счастлива.
- Сцена третья. Оружейная зала в замке
Винченцо Беллини
Артур в сопровождении свиты прибыл на официальную помолвку. Его слуги вносят в залу богатые свадебные подарки. Среди них драгоценное подвенечное покрывало. Эльвира, Сэр Уолтер и Сэр Джордж благосклонно принимают подарки. Свадьба состоится вечером. Хозяева и свита уходят.
В зале задержался Артур и госпожа Вильфор, которая содержится в крепости в качестве узницы. Узнав, что Артур роялист, госпожа Вильфор открывает свою тайну: она королева Генриетта — вдова казнённого пуританами короля Карла I, и ей грозит смерть. Артур решает спасти королеву.
Возвращается Эльвира и сэр Джордж. Эльвира пытается шутить с женихом, но Артур рассеян и отвечает невпопад. Сэр Уолтер зовет дочь и брата, и они уходят. Артур вновь наедине с королевой. Он набрасывает на Генриетту подвенечное покрывало и выводит её из крепости под видом своей невесты.
Внезапно появляется Ричард. Он требует, чтобы Артур показал, кого он увозит, думая, что тот похищает Эльвиру. Увидев Генриетту, которую он не знает в лицо, убедившись, что это не Эльвира, Ричард пропускает Артура и королеву. Входят Уолтер, Эльвира, Джордж, Бруно. Они готовы к свадьбе, но жениха нет.
Ричард сообщает, что Артур только что сбежал с другой женщиной. Эльвира впадает в безумие.
Акт второй
- Лагерь пуритан возле крепости
Сэр Джордж сокрушается о безумии его племянницы Эльвиры. Входит Ричард. Он сообщает, что Артур схвачен, и парламент приговорил его, как пособника бегства королевы, к смертной казни. Появляется Эльвира.
Она безумна, повсюду ищет Артура, рассказывает о своей первой встрече с женихом, о своей любви к нему. Джордж уверен, что только встреча с Артуром вернет Эльвире рассудок.
Он просит Ричарда спасти жизнь Артура, говоря, что за смертью Артура незамедлительно последует и смерть Эльвиры, и, таким образом, Ричард будет повинен в смерти обоих влюблённых, призраки которых будут преследовать его всю жизнь.
В конце концов Джорджу удается переубедить Ричарда, взывая к его душе и совести. Действие завершается знаменитым дуэтом Джорджа и Ричарда «Suoni la tromba», звучащим как призыв пожертвовать всем — любовью, счастьем и жизнью ради свободы и родины.
Акт третий
Джованни Рубини в опере «Пуритане»
Артур бежал из темницы, но не хочет уехать, не повидав Эльвиру. Приходит Эльвира. Она все ещё безумна. Артур подбегает к ней, в этот момент рассудок Эльвиры проясняется — она узнает своего жениха. Теперь она прежняя Эльвира.
Артур объясняет ей, что бежал только для спасения королевы, а любит только её и верен ей. Внезапно появляются солдаты, а с ними сэр Джордж и Ричард. Артур вновь схвачен и будет казнен. Но появляется посланец Кромвеля с письмом. Стюарты разгромлены, гражданская война закончилась полной победой парламента, и все пленники помилованы.
Артур и Эльвира могут соединиться навеки, и ничто более не нарушит их счастья.
Дискография
Основная статья: Список записей опер Винченцо Беллини#Пуритане
Литература
- Оперные либретто. — М., 1954.
Ссылки
пуритане опера браузер, пуритане опера впн, пуритане опера кармен, пуритане опера скачать
Пуритане (опера) Информацию О
Пуритане (опера)
Пуритане (опера)
Пуритане (опера) Вы просматриваете субъект
Пуритане (опера) что, Пуритане (опера) кто, Пуритане (опера) описание
There are excerpts from wikipedia on .postlight.com»>
Источник: https://www.turkaramamotoru.com/ru/-26069.html
Опера Винченцо Беллини «Пуритане»
Опера в трех действиях Винченцо Беллини на либретто (по-итальянски) графа Карло Пеполи, основанное на французской драме «Tetes Rondes et Cavaliers» («Круглоголовые и рыцари»; иначе — «Пуритане и роялисты») Франсуа Ансело и Ксавьера Бонифаса Сэнтина, которая, в свою очередь, в значительной степени была основана на романе Вальтера Скотта «Пуритане».
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
пуритане: ЛОРД ГУАЛЬТЬЕРО ВАЛЬТОН (бас) СЭР ДЖОРДЖО ВАЛЬТОН, его брат (бас) ЭЛЬВИРА ВАЛЬТОН, дочь лорда Вальтона (сопрано) СЭР РИККАРДО ФОРТО (баритон) роялисты: ЭНРИЕТТА ФРАНЦУЗСКАЯ, вдова Карла I (сопрано)
ЛОРД АРТУРО ТАЛЬБО, приверженец Стюартов, помолвленный с Эльвирой (тенор)
Время действия: 1650-е годы. Место действия: Плимут, Англия.
Первое исполнение: Париж, 25 января 1835 года.
В течение долгого времени «Пуритане» входили в стандартный репертуар каждого опытного концертирующего певца, а целиком оперу можно было услышать практически в любом театре мира — от Парижа (где состоялась ее премьера) до Филадельфии, Рио-де-Жанейро или Сиднея (Австралия).
Не так давно, в Англии, она была вновь поставлена специально для Джоан Сазерленд, выдающейся австралийской певицы. Но не так много других виртуозов-вокалистов выражают готовность браться за нее.
Она очень трудна, так как в ней, помимо других особенностей, имеются баритоновые колоратурные арии, а также теноровая роль, требующая двух высоких ре, не говоря уж об одном фа.
В самом деле, опера была сочинена специально для четырех певцов, на которых рассчитывал композитор, — Джулию Гризи (сопрано), Джованни Баттисту Рубини (тенор), Антонио Тамбурини (баритон) и Луиджи Лабланки (бас). После того как они спели вместе это произведение, они также вместе путешествовали как труппа для исполнения этой оперы и в течение многих лет составляли постоянный «пуританский» квартет.
В наше время эта опера редко ставится за пределами Италии. В какой-то мере это объясняется, как я подозреваю, несуразностями, если не сказать нелепостью, либретто.
Граф Карло Пеполи состряпал его для Беллини из французской пьесы, известной под названием «Круглоголовые и рыцари» (иначе — «Пуритане и роялисты»), но Пеполи назвал свою оперу «I Puritani di Scozia» («Шотландские пуритане»).
А где же в действительности живут эти шотландские пуритане, где они любят и где их замки? Ну, конечно, в Плимуте (в Англии), который, как каждый знает, находится за сотни километров от шотландской границы. Но больше того — все в опере и вовсе абсолютно итальянское.
Потому, пересказывая эту английскую историю, я буду пользоваться итальянской формой английских имен персонажей, как это делал Беллини. (Даже Кромвель именуется в либретто «Кромвелло».)
Во времена правления Кромвеля (XVII век) пуритане сражались против роялистов, поддерживавших Стюартов. Пуританский наместник, лорд Гуальтьеро Вальтон (то есть Уолтер Уолтон) держит у себя в качестве узницы вдову Карла I.
Ее имя Энриетта (Генриетта), и ее присутствие в замке осложняет и запутывает наш сюжет.
Его основная тема — это своего рода история Ромео и Джульетты: дочь Вальтона, Эльвира, влюблена в отважного роялиста по имени лорд Артуро Тальбо, и во вступительных сценах первого действия отца Эльвиры уговаривают разрешить дочери выйти замуж за Артуро.
К несчастью, она уже обручена с воином-пуританином по имени Риккардо; а Риккардо — это баритон, с которым необходимо считаться. Тем не менее делаются приготовления к свадьбе. В этот момент Вальтон объявляет, что Энриетту требуют в Лондон.
Артуро сразу становится ясно, что там ее может ждать та же судьба, что и Карла, которого обезглавили. Несмотря на предстоящую свадьбу с Эльвирой, он решает спасти свою королеву и со всей подобающей придворному учтивостью предлагает ей свои услуги, и это тогда, когда все остальные уклоняются от этого. После их дуэта входит Эльвира; ее сопровождает ее любимый дядя Джорджо и другие; она поет веселую арию.
Когда Эльвира, спрашивая совета у Энриетты, как носить свадебную фату, дает ее Энриетте примерить, а сама на минуту удаляется, Артуро видит в этом повороте событий свой шанс: он предлагае Энриетте не снимать фаты, покрывающей лицо, и неузнанной выйти с ним из крепости. Как раз в тот момент, когда они собираются скрыться, их останавливает Риккардо. Между ним и Артуро завязывается схватка.
Энриетта пытается их остановить, и в этот момент фата падает с ее головы. Риккардо вдруг неожиданно убеждается в том, что его соперник в борьбе за руку Эльвиры в день их предстоящей свадьбы пытается бежать с Энриеттой. Это совершенно меняет его отношение, и теперь он решает помочь им бежать (дуэт, а затем терцет «Ferma. In van rapir pretendi» — «Нет, напрасно враг лукавый»).
Их исчезновение очень быстро обнаруживается. Происходит общее смятение, и за беглецами устраивается погоня. Что касается Эльвиры, то с ней происходит то, что и должно произойти с любым колоратурным сопрано 1830-х годов — видя, что ее жених сбежал с другой, она лишается рассудка.
Она поет о своей воображаемой свадьбе, хор сочувственно ей вторит и проклинает вероломного Артуро («Oh, vieni al tempio» — «Скорее к храму»).
ДЕЙСТВИЕ II
Драматических перипетий во втором действии не так много, но это одни из лучших страниц музыки Беллини. Во вступительной сцене Джорджо описывает сочувственно настроенному хору мучительные симптомы помешательства Эльвиры («Ah, dolor! Ah, terror» — «О, страшное горе»). К ним присоединяется Риккардо, мужчина, которого она бросила ради Артуро.
Затем входит сама Эльвира, чтобы спеть свою блестящую арию «Qui la voce sua soave» («Здесь Артуро голос чудный»). «Ее лицо, — процитируем сценические ремарки в партитуре, — ее глаза, каждый шаг и жест свидетельствуют о ее помешательстве». Это ее состояние, должен добавить я, великолепно передает и музыка.
Это столь же замечательная сцена умопомешательства, как и подобная, правда, более пространная, сцена в «Лючии ди Ламмермур» Доницетти, опере, поставленной в том же году, что и «Пуритане», и в которой имеется примечательное совпадение — тоже шотландская девушка и тоже потерявшая рассудок. Правда, на сей раз — в сцене Эльвиры — нет солирующей флейты.
Вместо этого Эльвира отвечает на вопросы ее спутников и — совсем обезумевшая — называет своего дядю отцом, а Риккардо именует Артуро.
Равновесие этому действию придает воинственный дуэт Джорджо и Риккардо («Suoni la tromba» — «Лишь зов трубы»), в котором они клянутся верно сражаться на стороне пуритан против роялистов.
ДЕЙСТВИЕ III
Беглый герой, Артуро, тайно возвращается в дом своей возлюбленной в Плимуте («Son salvo» — «Спасен я»). За ним охотятся солдаты из лагеря пуритан — слышно, как они проходят мимо. Однако ему удается ускользнуть от них.
Гем временем за сценой слышится голос потерявшей рассудок героини, поющей грустную балладу («А una fonta afflitto» — «У источника печальный…»). Артуро решается, подобно эху, подхватить песню. Затем он зовет Эльвиру («Согге a valle» — «Через горы и долины»), и она выходит на его зов.
Следует длинный и очень трудный дуэт («Arturo? Si, е desso» — «Артуро мой, ты? Ужели?»). Артуро объясняет, почему он покинул Эльвиру в самый день их свадьбы: он обязан был спасти королеву, но единственная его любовь — она, Эльвира. К Эльвире, успокоенной этим объяснением, возвращается рассудок.
К несчастью, в этот момент их окружают преследовавшие Артуро солдаты. Эльвира вновь лишается рассудка. Все требуют, чтобы Артуро был немедленно арестован и казнен. Только Джорджо и Риккардо пытаются защитить его, поскольку знают, что если Артуро умрет, Эльвира этого не переживет.
Это — мне всегда так казалось — очень искуственная, надуманная драматическая ситуация. Правда, одновременное выражение чувств нашими героями выливается в великолепный ансамбль («Credeasi, misera!» — «Мысль, что изменник я»).
Но вот — ровно за полторы минуты до окончания оперы — приходит известие, что Стюарты побеждены и все приговоренные прощены. Эльвира приходит в сознание. С тех пор все зажили счастливо.
Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)
Благосклонно принятый в литературных и музыкальных кругах Парижа, Беллини во время работы над оперой, которой был сужден шумный успех, получал советы Россини.
Тщательность и широта развития инструментальной части, внушительность выразительных средств, тонкая отделка многочисленных ансамблей, головокружительные трудности партии тенора и партии сопрано (Эльвиры) с ее знаменитыми «безумными» ариями в кульминационных моментах драмы, грандиозный, четко выписанный фон, на который хорошо ложатся ясные сюжетные линии,— таковы характерные черты этого последнего произведения композитора. Несомненно, в «Пуританах» берет начало та концепция музыкального театра, которую Беллини развивал бы, если бы продолжалось его общение с французской большой оперой. Он постоянно, на протяжении трех частей, стремится к колоритной фресковой звукописи, что проявляется уже в интродукции, в которой обязательная инструментальная часть сменяется хором, затем ансамблем и наконец заключительным хоровым фрагментом. В середине звучит очень нравившийся Беллини мотив валторн, величавый звук которых, по его словам, «словно нисходит с небес».
Источник: http://worldartdalia.blogspot.com/2012/07/blog-post_9307.html
Нью-Йоркский Дневник — 6. ОПЕРА без ПЕНИЯ и ОПЕРА с ПЕНИЕМ БЕЗ КОНЦА. «Дурак» на «Кухне» и «Пуритане» в Мет
T —
Мой сын, известный нью-йоркский композитор Лёва Журбин сообщил мне, что на знаменитой «KITCHEN” («Кухня») будет исполняться авангардная опера под названием «The Fool”. И мы решили пойти.
***
Надо объяснить тем, кто не знает, что такое “Kitchen”.
«Kitchen” – это основанная в 1971 году некоммерческая организация для исполнителей в разных жанрах; здесь может быть и театр, и музыка, и танцы, и всякие перформансы, словом, всё, что угодно.
“Kitchen” – одна из самых уважаемых институций подобного рода в Нью-Йорке. По сути дела, это небольшое театральное пространство, зал человек на 200, расположено это в довольно мрачной промзоне между Челси и Вилледжем.
Вход, на котором ничего не написано, темная, обшарпанная дверь… Ты входишь – и оказываешься среди очень симпатичных молодых людей, всем по 20-30 лет, одеты по последней моде, то есть никак, свитера, джинсы, кроссовки, никаких понтов…
Интересно, я был здесь в начале 90х. Тогда была – на вид — такая же толпа… Только по возрасту нынешние – это поколение детей тех, что я видел в 90х. А вот интересно: куда делись их родители? Перешли в Метрополитен оперу? На Бродвей? Или просто больше не интересуются искусством? Сидят и смотрят телевизор?…
В этот вечер ожидалась опера «The Fool” двух авторов: Рауль де Ньевес и Колин Селф. Я предположил, что один – либреттист, а второй – композитор.
Все-таки написано –опера.
О, как жестоко я ошибся!
Не было там ни композитора, ни либреттиста, ни режиссера в привычном понимании словa. Вернее, они все там были, но как-то ничьи функции особо выделены не были.
Никто не выходил в конце кланяться, мол, это я сочинил, или я поставил, нет, все они кланялись одной единой толпой, и кто чем там занимался – понять было трудно.
Потом я с трудом разобрался, что авторы все-таки были на сцене и играли какие-то роли. Селф играл роль Старой Женщины, и Де Ньевес играл роль Собаки…
***
Но давайте по порядку.
Сначала нас всех запустили в зал, свободная рассадка, мы сели во втором ряду. В первый ряд я побоялся, действие было бы прямо на носу. (потом стало ясно что сделал правильно).
Сначала долго ждали – минут 15.
Потом на сцену проследовала большая толпа людей в очень странных костюмах, таких надутых газом комбинезонах, типа парашютах. Они проскользнули за загородку, стоявшую на сцене, и ближайшие 40 минут их не было видно. Правда, слышно было.
Опера судя по программке, розданной нам, полностью называется так: The Fool, a chamber opera scored in four acts for chorus and string ensemble. То-есть «камерная опера написанная для хора и струнного ансамбля.» Слово опера набрано курсивом ( это курсив не мой). Наверное здесь есть элемент легкого стёба.
Мол, вам хочется опер? Их есть у меня….
Потому что вообще говоря, это к опере в обычном смысле имеет мало отношения. Поют здесь мало, зато много говорят, бормочут, бурчат, бубнят…
И ничего непонятно.
Например: почему the Fool? Вообще это слово переводится на русский как «дурак» глупец, но есть и более важное значение «шут» (у Шекспира присутствует очень часто).
Однако в этой опере нет ничего, чтобы указывало на хоть одно значение этого слово. Разве что аудитория чувствует себя немного одураченной?
Притом что либретто, полный текст, входит в программку, которую нам раздали. Но текст там в основном по-испански, кажется немного по-португальски ( в спектакле есть что-то бразильское) и по-латыни. По-английски тоже есть, совсем маленький кусочек в конце.
Однако ясности это не добавляет.
Переведу на русский этот кусочек.
Бессознательно, вне равновесия,
Невидящий, хаотический,
Иллюзия и восторг
Растет запредельно, он один.
Но это не конец,
к свету, к сиянию
АГАПЕ! ( по-древнегречески любовь)
И твоя жизнь возрождается.
Вот примерно так. Можете расшифровывать этот ребус долго, в ту или иную сторону. Это такая абракадабра, из которой можно извлечь что угодно. А можно и ничего не извлечь.
И неважно на каком языке….
После этого хор повторяет много много раз «Om Mani Padme Hum” что буквально означает «О, жемчужина сияющая в цветке лотоса», как сообщается в Интернете, знаменитая буддистская мантра. Какие значения вкладывают сюда молящиеся, найдите и прочтите сами. Хотя бы в ВИКИ.
Поскольку я не знаю этой мантры, для меня все это было лишь набором звуков. Как, впрочем, и все остальное.
Весь смысл этой истории изложен в Увертюре. Хор там декламирует: «начало и конец, ни так и ни сяк, ни то, ни другое, конец – это начало.» Возможно, это тоже какая-то мантра, я не знаю. Или цитата из Будды, или из «Махаяны»…
Еще раз скажу — я не знаю, я в этом не специалист. И, по моему, 98 процентов зала не были буддистами…
Тут мой главный вопрос: а хотят ли создатели подобных спектаклей, чтобы мы всё понимали? Может и не надо? Вот что-то туманное, еле видное (в зале и на сцене почти все время было или совсем темно, или еле видно… Читать программку было невозможно.)
Но почему не использовать титры?
Я уже рассказывал в этом дневнике об опере « Breaking the Waves” по Ларсу фон Триеру. Это тоже весьма современная история, и музыка, и режиссура сделана молодыми людьми.
И исполнялась она на английском языке. И при этом были титры на английском же языке, переводили с оперного языка на человеческий…И все было понятно.
Здесь же создатели спектакля явно не были заинтересованы, чтобы все было понятно. Главное, чтобы было в тумане, и от этого страшно… это высказал на страницах газеты один из продюсеров этого спектакля…
Конечно, в конце была стоячая овация ( это в Америке почти всегда).
Когда произошел главный трюк, а именно, все выпустили газы из своих парашютных костюмов, (вот тут я понял – хорошо, что мы не в первом ряду!), бросили эти костюмы на пол, и мы наконец увидели их, почти обнаженных, с чудесными, светлыми, молодыми лицами, когда они с молитвенным упорством проговаривали последнюю мантру, то понимаешь – они все это делали очень искренне.
Здесь нет никакого шарлатанства, никакой «подставы», мол, мы вас дурим, мы-то понимаем, что это все – чушь собачья, и не имеет никакой логики, никакой художественной ценности, здесь нет ни грана мастерства ни в какой области, но нам на это плевать, мы считаем что мы создали что-то астральное, вечное и непреходящее, и мы гордимся этим.
А вам, скептикам и нигилистам, атеистам и маловерам, здесь делать нечего. Просто не ходите сюда и не слушайте!
И хоть я остался при своем мнении ( см. выше), но их энтузиазм меня как-то успокоил. Все –таки никто нас не дурачил, все всерьез. А где, собственно, сам The Fool – не так уж важно….
***
«Пуритане» — последняя опера Беллини. Всего он их написал 11, из них сегодня в репертуаре, помимо «Пуритан» еще 4: «Сомнамбула», «Норма» «Капулетти и Монтекки», «Пират». Совсем неплохой результат. Половина написанного – в деле! Лучше чем у Верди, Чайковского и многих других…
Винченцо Беллини прожил на свете всего 34 года, и был весьма странным и загадочным персонажем, о котором по сути мало что известно…
Практически нет никаких документов, очень мало свидетельств современников. Все его биографии составлены по его переписке с друзьями, а насколько он там был правдив – сказать трудно. У него не было семьи, не было детей, почти не сохранились его портреты.
К счастью, он довольно долго общался с Генрихом Гейне, и вот как Гейне описал его в своем неоконченном романе «Флорентийские ночи».
«…Винченцо Беллини был высок ростом, строен, изящен, можно сказать, даже кокетлив в движениях, всегда изысканно одет, черты правильные, лицо продолговатое, бледное, чуть тронутое румянцем; русые с золотистым отливом волосы, уложенные мелкими локонами, высокий, очень высокий, благородный лоб; светлые, голубые глаза; красиво очерченный рог; округлый подбородок. В его чертах была какая-то расплывчатость, неопределенность, что-то напоминающее молоко, и по этому молочному лицу иногда пробегала кисло-сладкая гримаска грусти. Гримаса грусти заменяла недостаток выразительности на лице Беллини; но и грусть была какая-то поверхностная; она тускло мерцала в глазах, бесстрастно подергивалась вокруг губ. Казалось, молодой музыкант хочет всем своим обликом наглядно изобразить эту скучную, вялую грусть. Так наивно и уныло были уложены его волосы, платье так жалостно болталось на хлипком теле, свою бамбуковую тросточку он носил так манерно, что неизменно напоминал мне юных пастушков с палками, украшенными бантами, в ярких курточках и штанишках. Такие пастушки жеманничают в нынешних пасторалях… И походка Беллини была такая девически-лирически эфирная,— словом, весь он в целом был точно вздох en escarpin. У женщин он имел большой успех, но сомневаюсь, чтобы он когда-нибудь внушил пылкую страсть. Для меня самого в его облике было что-то непреодолимо комическое…»
Вряд ли это описание вызывает симпатию…
Впрочем, какая разница? Главным и неоспоримым свидетельством его жизни являются его оперы, его музыка, его бессмертные мелодии.
Именно мелодии Беллини, их необыкновенная протяженность, их непревзойденная «вокальность», именно то, что называется стилем «бельканто», навсегда ввело имя Беллини в пантеон великих оперных композиторов и обессмертило его.
Оперные театры мира, особенно там, где имеются сильные голоса школы бельканто, всегда имеют в репертуаре одну-две оперы Беллини.
Беллини, безусловно, не был музыкальным мастером, таким, как Верди или Пуччини, вряд ли он владел контрапунктом или оркестровкой. Даже Доницетти был гораздо мастеровитей, хотя они с Беллини имеют примерно одинаковый «бэкграунд.»
Но зато бог дал Беллини великий мелодический дар, возможно превосходящий по уровню всех вышеперечисленных. Этот дар был крайне высоко оценен Чайковским, Шопеном и Листом.
Рихард Вагнер, крайне скупой на похвалу, отзывался о Беллини как о величайшем мелодисте мира.
И даже Игорь Стравинский, человек по всем параметрам далекий от пламенного итальянца, очень язвительный и скептический ко всем, многократно подтверждал свою любовь к Беллини, и восхищался его мелодическим даром.
Оперы Беллини рассчитаны на специальную публику, публику, которая любит прежде всего пение, голоса: сопрано, баритонов и прежде всего теноров. Публику, которой в общем-то наплевать на нелепости сюжета, на режиссуру, на костюмы и декорации. Здесь главное – пение! И высокие ноты! Остальное – неважно! Можно и концертное исполнение, даже лучше – ничего не отвлекает!
***
Именно такая публика присутствовала на сезонной премьере оперы «Пуритане» в Метрополитен-оперы.
И я в которой раз увидел и понял, что такое настоящая итальянская опера, что такое настоящая «Ария бельканто», и что такое настоящий «итальянский» успех.
Я не знаю, какой процент людей в зале МЕТ был этническими итальянцами, но то, что все они вели себя как заправские итальянцы, особенно в моменты взятия очень высокой ноты – о эти крики, брава, брави, брависсими! И эти долгие и нескончаемые овации после каждой коронной арии, когда певцам просто невозможно продолжать!…
Но в подобной опере должны участвовать «звезды». Без звезд ничего не получится. Публика знает, на кого идет. Появление звезды на сцене сопровождается «бурными аплодисментами» еще до того, как «звезда» откроет рот.
И звезда не может подкачать. И он (или она) выдает. «Звездит» на полную катушку. И видно, что он (она) знает, когда сделать эффектную паузу, чтобы запрыгнуть на запредельно высокую ноту, и там «постоять», «подержаться» и тогда зал взрывается адскими криками..
У нас главных «звезды» было две. Собственно, в этом «касте» они все были звезды.
Отмечу сразу нашего великолепного баритона, Алексея Маркова, прекрасно спевшего роль Риккардо, соперника главного героя – Артуро, в борьбе за очаровательную Эльвиру. Но для Рикардо Беллини не написал эффектной Арии с бесконечными фиоритурами.
А для Эльвиры – написал.
В роли Эльвиры – нам повезло – была одна из главных певиц сегодняшней мировой оперной сцены, Диана Дамрау.
Мы ее слышали много раз в самых разных местах. В частности, в опере Бизе «Искатели Жемчуга», где она пела в дуэте с Дмитрием Корчаком, я ее слышал и в МЕТ, и потом в «Театре ан дер ВИН» в Вене. Здесь она только что пела в опере Гуно «Ромео и Джульетта», а многим запомнилась как Виолетта в «Травиате» в Ла Скала в постановке Д. Чернякова.
Дамрау – безусловная примадонна, спевшая на главных сценах мира практически весь сопрановый репертуар.
Но роль Эльвиры – это, конечно, бриллиант в ее короне. Ведь здесь и любовь, и ненависть, и сумасшествие, и внезапное веселье. А главное — огромное количество музыки, арий, дуэтов, ансамблей. И все это сделано с таким невероятным мастерством, обаянием, высочайшим профессионализмом.
Ну а второй герой вечера — это Хавьер Камарена, исполнитель роли Артуро. Он вообще-то родом из Мексики, и я не исключаю, что его какой-то сверхъестественный успех имел и немного политический аспект: вот, мол, господин Трамп, вы хотите не пускать мексиканцев в США? А вот видите, какие у нас есть мексиканцы!
Там были даже какие-то крики в зале, помимо Браво! Но я не разобрал что именно, возможно и что-то политическое.
Хотя дело, конечно, не в этом. Дело в том что, Камарена уже давно не мексиканец, а «гражданин мира», как все оперные певцы «первой лиги». Живет он в Цюрихе, свободно говорит на всех европейских языках, и поет во всех крупных театрах.
И как поет! Вчера он брал несколько раз верхнее «ре» и один раз верхнее «фа». Понимающие меня поймут!
Про Камарену рассказывают что в 2014 году он спел одну Арию так, что публика буквально заставила ее повторить. Это была сенсация, потому что в МЕТ 70 лет до этого не было «бисов». Даже в программке было написано «У нас не поют на «бис».
Но так получилось. И как дирижер Фабио Луизи не старался продолжить спектакль, публика ему не давала. И он разрешил «бис».
И опять же, здесь неважно, в каком певец был костюме, какая была мизансцена, кто был с ним в ансамбле, и какой был темп. Просто певец демонстрировал свой «бриллиантовый» голос, и публика была в восторге. Больше ничего и не надо в этом оперном жанре.
***
Про саму оперу я не буду рассказывать.
Скажу лишь, что у нее довольно идиотский сюжет. ( но не более идиотский, чем у многих опер той поры. Так сказать, «идиотичность среднего уровня.» У Верди есть и покруче)
Если в двух словах, то Эльвира любит Артуро, а он любит ее. Они собираются пожениться, и поэтому Эльвира в свадебной фате.
Но тут как на грех, появляется Генриетта, чьему мужу, Карлу Первому, только что отрубили голову ( да, да, это то немногое что мы помним о Стюартах). Артуро, как верный монархист, решает, что Генриетту надо спасать.
Тогда он берет фату у своей невесты, надевает ее на голову Генриетты, и выводит ее из помещения. Но это становится известно Эльвире, и она от этого – от ревности — сходит с ума(!).
Причем сходит с ума как-то странно, рассудок то возвращается к ней, то уходит…
В конце концов выясняется, что она ошиблась, что Артуро ей не изменял, а спасал королеву, и свадьба возобновляется, и о безумии Эльвиры больше никто не вспоминает.
Вот такой примерно сюжет.
Это постановка в МЕТ была сделана в 1976 году, поставил спектакль мне неведомый Сандро Секьи.
Да это и не важно. Это тот случай, когда ни имя режиссера, ни имя художника большого значения не имеет. Зато каждые два три-года спектакль возобновляется, приходят новые звонкие голоса. За это время в нем пели Джоан Сазерленд, Лючано Паваротти, Томас Хэмпсон, Анна Нетребко, Ольга Перетятько и многие другие.
Я получил огромное удовольствие. Та моя часть, которая любит красивые голоса и прекрасные мелодии. (Остальные части я уложил спать.)
В антракте мы прекрасно пообедали в ресторане МЕТ Оперы, под фресками Шагала, с оперными певцами, и нашим новым знакомым операфилом и операманом Вячеславом Брештом. Спасибо всем!
Спасибо, МЕТ! На этом наша зимняя серия заканчивается.
Но нет ощущения, что мы объелись оперой. Наоборот, хочется еще.
Жду встречи с московскими премьерами! Мы много пропустили.
А в мае ожидаю премьеру моей новой оперы в театре Станиславского и Немировича-Данченко. Называется она «МЕТАМОРФОЗЫ ЛЮБВИ».
Следите за афишами!
Источник: https://snob.ru/profile/28646/blog/120559
В венской опере состоялась премьера спектакля «пуритане»
Первым событием начавшегося нового года в Венской государственной опере стали спектакли оперы Винченцо Беллини «Пуритане», в которых главные партии впервые на этой знаменитой сцене исполнили солистка Большого театра Венера Гимадиева и российский тенор Дмитрий Корчак, для которого нынешний сезон на венской сцене — уже тринадцатый.
Первый спектакль прошел 4 января, следующие состоятся 7-го и 10-го января.
Главные музыкальные события года
Партию королевы Генриетты поет также певица из России — солистка Венской оперы Ильсеяр Хайруллова. Таким образом, трое из семи персонажей этой сложнейшей для исполнения, а потому весьма редко идущей оперы оказались из России.
Для уроженки Казани и воспитанницы Петербургской консерватории Гимадиевой эти спектакли — дебют на сцене Венской оперы. Три года назад она приезжала в австрийскую столицу в рамках гастролей Большого театра.
Тогда в помещении Театр-ан-дер-Вин прозвучал в концертном исполнении «Золотой Петушок» Римского-Корсакова, в котором она пела одну из своих коронных партий — Шемаханскую царицу. Венские критики отметили тогда, что певица стоит на пороге большой мировой карьеры.
Теперь эта карьера уже стала фактом: Гимадиева признана одной из самых ярких лирико-колоратурных сопрано своего поколения. Только в этом сезоне, помимо Большого, она выступает на оперных сценах Дрездена, Мюнхена и Мадрида, а также выпускает свой первый сольный диск в Лондоне.
Ее Эльвира в «Пуританах» отличается чистотой и свежестью голоса, звучавшего ровно в разных регистрах и без малейшего форсирования. Гимадиева рассказала «РГ», что первый раз спела эту партию два года назад в Мадриде. И вот теперь — испытание венской сценой, которое она, безусловно, выдержала.
Дмитрий Корчак признан одним из ведущих теноров бельканто наших дней. Но и он лишь в 2015 году впервые подступился к «Пуританам» в Турине, а для хорошо известной ему венской сцены это дебют. Корчак в этой партии брал и страшные верхние ноты, которые под силу лишь единицам, и доставлял публике огромное наслаждение своим piano и безупречностью вокала в основном диапазоне.
Что стало самым эмоциональным впечатлением от театра 2017 года
Партнерами россиян в этом спектакле выступили великолепный южнокорейский бас, победитель конкурса имени Чайковского 2011 года Жонгмин Парк (Сэр Джордж), и чешский баритон Адам Плахетка, которому явно с трудом далась высокая для его голоса партия Сэра Ричарда.
Последняя опера Беллини была написана в 1834-35 годах на запутанный романтический сюжет времен войны последователей Кромвеля с роялистами в Британии — для конкретных выдающихся певцов своего времени, которые, после парижской премьеры, гастролировали с ней по всей Европе.
Сегодня эта вершина бельканто, насыщенная медленными темпами, бесконечными легато, красотой мелодий, демонстративно высокими нотами и требующими большого мастерства пассажами, которые под силу лишь немногим вокалистам. Певцы по праву гордятся тем, что поют в «Пуританах».
Десять лет назад в партии Эльвиры на сцене нью-йоркской Метрополитен Опера блистала Анна Нетребко. Чуть меньше двух лет назад фурор в Вене в этой партии и в этой же лаконичной постановке Джона Дьюи произвела Ольга Перетятько.
Сегодня настал черед Венеры Гимадиевой и Дмитрия Корчака.
Источник: https://rg.ru/2018/01/06/v-venskoj-opere-sostoialas-premera-spektaklia-puritane.html
Творчество Беллини и Доницетти
Итальянская опера после Россини: творчество Беллини и Доницетти
В период между последними операми Россини и первыми значительными произведениями Верди Италия выдвинула двух оперных композиторов, завоевавших мировую известность: Винченцо Беллини и Гаэтано Доницетти.
В исторической перспективе их произведения не выдерживают сравнения ни с музыкой их великого предшественника, ни с творчеством гениального потомка. В операх Беллини и Доницетти не было блеска, искрящейся жизнерадостности и простоты Россини. Эти композиторы не обладали и его исключительным мелодическим даром.
Искусство ряда гениальных музыкантов второй половины века (Вагнера, Верди, Чайковского, Мусоргского) полностью затмило достижения Беллини и Доницетти в оперном театре. Но в свое время эти композиторы были очень известны.
С ними связан и тот замечательный расцвет вокального исполнительства (представленный именами Малибран, Паста, Патти, Гризи, Рубини, Лаблаш, Тамбурини), который так характерен для европейской культуры середины прошлого столетия.
В то же время эти два современника резко отличаются друг от друга художественной направленностью творчества.
Более оригинален и последователен Беллини. Его лучшие произведения отразили, подобно операм Россини, патриотический подъем национально-освободительного движения в Италии. Следуя за парижской оперой Россини — «Вильгельмом Теллем», Беллини развил романтические элементы в итальянской муыке.
Винченцо Беллини родился в Сицилии 1 ноября 1801 года в семье потомственных музыкантов. Образование он получил в Неаполитанской консерватории. Начало его композиторской деятельности совпало с кульминацией успеха Россини.
Из одиннадцати опер, сочиненных Беллини, наиболее значительные («Капулетти и Монтекки», 1830, «Сомнамбула» и «Норма» — обе 1831 года — и «Пуритане», 1835) были созданы после россиниевского «Вильгельма Телля» и под его явным воздействием.
Плодотворное влияние этой народно-поэтической оперы особенно ощутимо в последних произведениях Беллини — «Норме» и «Пуританах».
В драматургии Беллини ясно вырисовываются две тесно переплетающиеся линии.
Одна из них продолжает героику «Вильгельма Телля». Постановки опер Беллини в Италии часто сопровождались бурными патриотическими демонстрациями. Зрители усматривали в них актуальный политический смысл, и это немало способствовало их успеху. Так, в «Норме» сквозь мелодраму отчетливо вырисовывается тема восстания угнетенного галльского племени друидов.
В «Пуританах» действие развертывается на фоне гражданской борьбы между демократически настроенными пуританами и приверженцами монархии. Подобных патриотических сюжетов было бы достаточно, чтобы воспламенить революционно настроенную итальянскую публику. Однако и музыка опер Беллини отличалась романтической приподнятостью, пафосом.
Композитор нашел свои самобытные интонации, соответствующие эмоциональному содержанию героических сцен. Массовые хоровые сцены воинственного характера поданы в его операх в декламационной манере, свойственной итальянским освободительным песням. Маршевые ритмы, острые пунктирные обороты часто придают его музыке суровый, волевой характер.
Таковы, например, воинственный хор из третьего действия оперы «Норма», сцена призыва к восстанию и другие:
Но в творчестве Беллини есть и другая сторона, которая особенно пленяла современников. Это изящный лиризм, романтическая мечтательность.
Лиризм Беллини выражается преимущественно в мелодическом своеобразии его музыки. Несомненно, истоки его лежат в народных итальянских песнях. И все же в нежности, меланхоличности, элегичности беллиниевских мелодий есть нечто новое.
На близость интонационного склада оперных арий Беллини и многих фортепианных тем Шопена неоднократно обращалось внимание. В самом деле, их роднит не только характер лирической грусти, но и многие общие выразительные приемы. Характерна здесь широкая кантилена, противопоставляемая отдаленному гармоническому фону.
Таковы, например, романс Джульетты из оперы «Капулетти и Монтекки»; знаменитая молитва «Casta diva» из «Нормы»:
Вокальный стиль Беллини отличается исключительной плавностью, гибкостью; фиоритуры органически включены в мелодическую ткань.
В последнем произведении Беллини, написанном для Театра итальянской оперы в Париже («Пуритане»), заметно разнообразие музыкально-драматургических приемов.
Здесь встречаются развитые оркестровые эпизоды, овеянные романтическим колоритом, большие хоровые сцены, подвижные и драматичные речитативы. Беллини стремился насытить итальянскую оперу большим драматизмом.
Однако творческое развитие композитора было неожиданно прервано его ранней кончиной. Он умер в расцвете своего таланта 23 сентября 1835 года в Париже.
После смерти Беллини, совпавшей с полным отходом Россини от оперной деятельности, на итальянской сцене в продолжение почти двух десятилетий царствовал Гаэтано Доницетти (1797— 1848). Это был весьма плодовитый композитор, автор шестидесяти пяти опер различных жанров.
Творчество Доницетти пользовалось широкой популярностью. Его оперы отличались острой занимательностью, исключительной легкостью мелодики, доступностью и изяществом. Многообразие и эффективность театральных приемов, блестящая вокальная виртуозность привлекали к ним публику из многих стран Европы.
К наиболее популярным произведениям Доницетти относятся: «Лючия ди Ламмермур» (1835) — лирико-романтическая, а по существу мелодраматическая опера; «Фаворитка» (1840) — драматическое произведение в жанре большой французской оперы; «Дон Паскуале» (1843) — блестящая итальянская opera buffa; «Дочь полка» (1840) — французская комическая опера; «Линда ди Шамуни» (1842), написанная для Вены. Доницетти с одинаковой свободой овладевал различными национальными стилями разными жанрами.
Вместе с тем его творчество отличалось не только разнообоазием, но и стилистической пестротой.
Находясь под сильным влиянием Россини и Беллини, Доницетти преувеличивал развлекательные черты музыки одного и мелодраматический характер опер другого Вокальная фиоритура, использованная обоими его предшественниками с большим чувством меры, переходила у Доницетти в виртуозные излишества.
Изящная мелодика его опер не имеет россиниевского блеска и силы, лирического обаяния Беллини. Многие образы трафаретны. Против идейной «легковесности» произведений Доницетти, присущего им характера бездумного наслаждения боролись передовые художники Европы, стремившиеся к созданию национальных оперных школ.
Источник: https://www.classic-music.ru/zm103.html
Книга «Пуритане»
Кому сейчас дело есть до восстания ковенантеров? Разве что ученым и любителям истории. Где же можно почитать об этом периоде таким любителям? В трудах ученых-историков, которые копаются в архивах, проводят исследования, и пишут монографии.
К сожалению, не на каждый век, не на каждую историческую персону найдется ученый/исследователь/биограф, который не только отлично разбирается в теме, но ещё и пишет хорошо и интересно. Да и не всегда есть желание читать научную литературу.
Тут-то на авансцену и выходит сонм замечательных писателей, среди которых и Вальтер Скотт — основоположник жанра исторического романа. Что он прекрасный рассказчик — факт давно установленный и подтвержденный. Переплетая выдумку с историческими фактами, погружает нас в прошлое, рисует картины ушедших времен.
Развлекая, даёт проникнуться жизнью людей, с одной стороны очень похожих на нас, с другой — совершенно других. Именно таким и является роман «Пуритане».
В «стране романтической верности» жил был Кладбищенский Старик, бросивший семью и дом, и посвятивший остаток своей жизни уходу за могилами единоверцев, погибших в сражениях и гонениях за свою веру. Ничего так занятие — скитаться сорок лет, от одной надгробной плиты до другой. Однажды его встречает мистер Петтисон, угасающий сельский учитель.
Эта встреча послужила толчком к созданию рукописи, коей читатели могут насладиться, когда возьмут в руки «Пуритан». Перед нами Шотландия. Не так давно умер Оливер Кромвель, Стюарты снова заняли трон. Были заключены договоры, даны обещания, ради восстановления мира и спокойствия. Это шаткое равновесие было легко нарушено необдуманными политическими решениями.
Парламент разделился на вигов и тори. Неспокойные времена настали, не успев закончиться. Где-то я слышала, что в основе всех тысяч (или уже миллионов?) книг лежит всего один сюжет — становление героя. Здесь это Генри Мортон — скромный молодой дворянин, пресвитерианин, чуждый религиозного фанатизма, честный и благородный.
На первый взгляд, втянут в пучину восстания он по стечению обстоятельств, но чем больше открывается внутренний мир героя, его убеждения, тем яснее становится, что он никак не мог остаться в стороне. Возлюбленная героя Эдит Белленден, как водится, окажется по другую сторону баррикад. Что добавит героям ко всем прочим препятствиям ещё и душевных страданий.
Не обойдется и без благородного соперника за сердце леди, лорда Эвендела, офицера драгунского полка. Эти честные мужи не раз спасут друг друга от близкой смерти. Будут и исторические фигуры — архиепископ Шарп, убийство которого совсем развяжет руки красным мундирам, лорд Клеверхауз, Джон Балфур Берли, герцог Монмут, и прочие.
С одной стороны жестокость камеронцев, их фанатичная слепота и непримиримость, с другой — жестокость и произвол военных и властей. Что ярко отражено в героях Берли и Клеверхауза, которых Генри Мортон сравнивает, и находит очень похожими. Вот так герой оказывается между молотом и наковальней, стараясь примирить две стороны. Только ничего не получается.
Восстание набирает ход. Под знамена его стекается всё больше угнетённых пресвитериан. Кто-то до последнего, как проповедник Мак-Байер, будет отстаивать свою правду, не боясь ни казни, ни пыток. Чем он даже восхищает. Кто-то трусливо сбежит с поля боя, обвиняя других в предательстве. Будут и сторонники умеренности, и страшные фанатики, которые не перед чем не остановятся.
На стороне короля также выступают очень разные люди. Благородные, как капитан Эвенделл и майор Белленден, и гнусные Инглисы, для которых не существует такого понятия как честь.
Среди женских персонажей самым цельным кажется Бесси Мак-Люр. Простая пресвитерианка, которая в первую очередь видит перед собой человека, а не принадлежность его к какой-то церкви, не статус.
Потеряв своих сыновей во время восстания, она, однако, спасает врага, которого должна ненавидеть. Слепая Бесси Мак-Люр оказалось самой зрячей. А вот Моз и старшая леди Белленден в своём упорстве слепы. Хотя, монологи Моз — это что-то бесподобное.
В своей вере она даже немного смешна, как и её бывшая покровительница, с бесконечным рассказом о завтраке короля.
В общем-то, я получила от книги всё, чего ожидала: погружения в историю интересных персонажей благородных героев противостояние характеров и точек зрения капельку «любви до гроба» Шотландию (плюс немного юмора)
и т.д.
Не понимаю претензий к роману. Любовная линия далеко не на первом плане, она очень органично вплетена в сюжет, да на ней многое завязано, но сказать, что акцент сделан на неё — нельзя! Обвинения автора в романтизме не безосновательны, по одной простой причине — Вальтер Скотт один из представителей этого направления.
Некоторая идеалистичность образов героев, поведения, характеров, подразумевается. В конце концов, к нему не обращаются, когда хотят почитать реализм. Не совру, если скажу, что недостатков я не заметила. Мне конечно роман понравился, но сказать, что от восторга я ослепла — не могу.
Поэтому, советую, роман тем, кого не пугает романтизм и кто любит исторический роман.
Источник: https://www.livelib.ru/book/1000324983-puritane-valter-skott
Загрузка...
